Продолжает бушевать породившая революцию в России великая мировая война. На Западном фронте в Европе около десяти тысяч мужчин и юношей погибают в один момент, когда британские саперы взрывают гигантские мины под немецкими траншеями в Месене. Еще большее число гибнет в напряженных и стратегически бессмысленных боях в Альпах на итало-австрийском фронте.
Между тем Соединенные Штаты мобилизуют новые миллионы в армию, чтобы бросить их в пекло межимпериалистической схватки. Американцам понадобится еще много месяцев, чтобы обучить, оснастить и перевезти этих солдат во Францию. В то же время военные союзники России опасаются, что под давлением требований мира со стороны рабочих и крестьян она выйдет из борьбы и оголит Восточный фронт, позволив тем самым Германии полностью разбить Великобританию и Францию до прибытия американских солдат. Чтобы предотвратить такое развитие событий, Вильсон публично обращается к Временному правительству с требованием довести войну до победы над Германию до того, как будет заключен «справедливый», то есть предположительно без аннексий, мир.
В Петрограде обостряются противоречия между различными социальными слоями, вовлеченными в революцию. Временное правительство, поддержанное оппортунистическими, популистскими и «социалистическими» лидерами в Петроградском Совете, сталкивается с сопротивлением кронштадтских матросов, отказывающихся подчиняться его власти.
Кронштадт, 5 июня [23 мая по ст. ст.]: Кронштадтский Совет уступает перед ультиматумом Временного правительства
Находящийся в конфликте с Временным правительством Кронштадтский Совет проводит свою внеочередную сессию. После заявления Кронштадтского Совета от 26 мая (13 мая по ст. ст.), в котором говорилось, что Совет обладает всей полнотой власти в Кронштадте и не повинуется Временному правительству, Петроградский совет 1 июня (19 мая по ст. ст.) отправил в Кронштадт делегацию своих уполномоченных представителей. Делегация состоит из эсера Абрама Гоца, бундиста Марка Либера и меньшевика Василия Анисимова.
Делегатам Петросовета, прибывшим 3 июня (21 мая по ст. ст.), удалось убедить Кронштадтский совет принять «разъяснение» по поводу предыдущей резолюции, в котором отношения с Временным правительством признаются «обязательными», пока власть еще не перешла к Советам.
На следующий день, 4 июня (22 мая по ст. ст.), министры-меньшевики Церетели и Скобелев спешно приезжают в Кронштадт. Они требуют полного признания власти центрального правительства и его комиссаров, а также официального судебного разбирательства в отношении десятков кронштадтских офицеров, арестованных моряками. Они угрожают, что в противном случае Временное правительство будет рассматривать Кронштадт как «мятежную провинцию».
На внеочередной сессии Кронштадтского Совета утром 5 июня (23 мая по ст. ст.) принята резолюция, принимающая требования Церетели и Скобелева. Однако на следующий день тысячи разгневанных матросов выходят на улицы, осуждая отступление перед Временным правительством и обвиняя советских депутатов в том, что они «продались буржуазии».
Бьютт, штат Монтана, 5 июня: Шахтеры проводят демонстрацию против воинской повинности
Толпа из нескольких тысяч человек выходит на улицы этого городка, возникшего вокруг шахты по добыче медной руды, чтобы выразить протест против введения администрацией президента Вильсона воинской повинности. Шествие открывают около шести сотен жен шахтеров, идущих за четырехметровым красным флагом. Вскоре на них нападает полиция и «патриотически настроенные граждане», однако они не расходятся. «Женщины-участницы шествия боролись с полицией, а толпа выросла до нескольких тысяч», — сообщает New York Times.
Мэр города В.Х. Малоуни устанавливает в центре города специальные часы и приказывает толпе разойтись в течение 15 минут. В этот момент «солдаты, которых держали наготове в казармах, выдвигаются в сторону толпы со штыками наперевес». Демонстранты бегут, но собираются возле финского социалистического клуба, где к ним обращается говорящая по-фински женщина.
Руководство ирландской антивоенной организации под названием «Клуб Пирса-Коннолли» в тот же день брошено в тюрьму за распространение литературы против призыва в армию. В городе вводят осадное положение.
Демонстрации против воинской повинности проходят также среди горняков на севере штата Мичиган в городах Ханкок, Хоутон, Калумет и Негауни, куда власти направляют национальную гвардию, местную полицию и патриотических граждан разгонять и арестовывать протестующих.
В разных местах США проводятся аресты, избиения и унижения отдельных «бездельников». Многих из них публично вынуждают целовать американский флаг.
Несмотря на это 5 июня, день национальной записи в армию, объявлен администрацией Вильсона успешным. По оценкам наблюдателей, для призыва в армию зарегистрировано около 9 миллионов американских мужчин, подавляющее большинство которых рабочие и фермеры.
Флагстафф, штат Аризона, 5 июня: Американские индейцы отказываются идти в армию
Американские индейцы отказываются от призыва в нескольких местах в США. В Флагстаффе индейцы племени навахо изгоняют чиновников призывной комиссии с территории своей резервации, когда те пытаются раздать повестки. Индейцы племени юта в Колорадо отказываются регистрироваться для записи в армию и, по сообщениям прессы, угрожают сжечь близлежащий город Игнасио. В городе Альбукерке, штат Нью-Мексико, главы племени пуэбло арестованы и обвинены в «заговоре с целью предотвращения регистрации».
Прошло всего два десятилетия после окончания кровавых войн против индейцев прерий — убийств и насильственных изгнаний племен к западу от Миссисипи, — целью которых было очистить новые территории для американских горнодобывающих и железнодорожных компаний и фермеров. Американских индейцев принудили к поселению в резервациях. Согласно закону Дауэса от 1887 года, они были вынуждены приватизировать свои земли и отказаться от традиционного образа жизни. Теперь Вильсон уговаривает их сражаться и умирать в «войне за демократию».
Петроград, 6 июня [24 мая по ст. ст.]: Ленин о выборах в районные думы Петрограда
6 июня большевистская газета Правда публикует краткий анализ Ленина, посвященный всем политическим тенденциям, участвующим в выборах в Петроградские районные думы, в которых участвуют также и большевики. Ленин разделяет многочисленных кандидатов на пять основных групп, основываясь на их основных классовых характеристиках. Справа — конституционные демократы (кадеты), партия контрреволюционной буржуазии, которую поддерживают помещики и капиталисты. Затем «новоиспеченная радикально-демократическая партия» — капиталистическая по своему характеру, «нечто вроде переряженных кадетов». В следующую категорию Ленин объединяет группу «народников (трудовики, с.-р., народные социалисты) и меньшевиков плюс позорно-известную группу «Единство», находящихся «в самых пестрых сочетаниях друг с другом». Они представляют собой «настоящий образец мелкобуржуазной каши и мелкобуржуазной беспринципности». Следующая группа — «полное царство беспартийности», включая партию «домовой администрации»; «это не только обывательщина, но узкоместная, районная обывательщина».
К последней категории (с ней начинается перечисление в статье) Ленин относит большевиков и две другие группы — «межрайонцев» и меньшевиков-интернационалистов. «Блок этот строго принципиальный, открыто провозглашенный резолюциями Петроградской и Всероссийской конференций нашей партии. Основной вопрос современной политической жизни и в России и во всем мире есть вопрос борьбы интернационализма пролетариев с шовинизмом (или «оборончеством») крупной и мелкой буржуазии».
«Известно, что партийность — пишет Ленин, — есть в одно и то же время и условие и показатель политического развития. Чем более политически развиты, просвещены, сознательны данное население или данный класс, тем выше, по общему правилу, его партийность. Это общее правило подтверждается опытом всех цивилизованных стран. Да и понятно, с точки зрения классовой борьбы, что так должно быть…»
Петроград, 7 июня [25 мая по ст. ст.]: Ленин излагает план решения проблемы экономической дезорганизации
Расстройство всей хозяйственной жизни в бывшей царской империи достигло катастрофических размеров. На фоне растущей волны забастовок в городах, крестьянских беспорядков и анархии в сельской местности, а также совокупных потерь, разрухи и лишений продолжающейся войны Россия сталкивается с катастрофическим падением производства. В частности, без достаточного сельскохозяйственного производства в деревне миллионам людей в городах угрожает голод. Ранние этапы этого бедствия уже ощущаются в Петрограде.
«Успешная борьба с разрухой возможна лишь при крайнем напряжении сил народа и принятии ряда немедленных революционных мер как на местах, так и в центре государственной власти», — пишет Ленин. Как уже продемонстрировал ход событий, экономический хаос невозможно эффективно остановить мерами, оставляющими контроль в руках капиталистов и помещиков и сохраняющими их привилегии нетронутыми. «Путь к спасению от катастрофы лежит только в установлении действительно рабочего контроля за производством и распределением продуктов».
«Рабочий контроль должен быть продолжен так же, и на таких же правах, на все финансовые и банковые операции с выяснением всего финансового положения дела и с участием немедленно организуемых Советов и съездов банковских, синдикатских и прочих служащих», — продолжает Ленин.
Надо, чтобы «фабричные и заводские комитеты, центральные и местные Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, а равно профессиональные союзы, получили право участвовать в контроле с открытием для них всех торговых и банковых книг и обязательством сообщать им все данные…»
«Лишь после осуществления указанных мер возможно и необходимо осуществление всеобщей трудовой повинности», которая «одна лишь в состоянии осуществить наибольшую экономию сил народного труда… Столь же необходим постепенный перевод рабочих сил из производства военных снарядов на производство необходимых для восстановления хозяйства продуктов».
В течение всей недели многочисленные армейские и заводские митинги требуют прекращения войны и немедленной передачи власти Советам.
Месен, Бельгия, 7 июня: 10 тысяч немецких солдат убиты огромным взрывом мин
В 3:10 утра британская Вторая армия взрывает около 450 тонн аммонитовой взрывчатки под немецкими позициями. Атаку готовили более года, выкопав глубоко под немецкими траншеями систему шахт на высотах в районе деревни Месен. Британцы намерены захватить этот участок в битве, которая начинается в этот день.
В течение 20 секунд англичане взорвали 26 мин с ужасающими результатами: 10 тысяч немецких солдат были убиты немедленно или похоронены заживо. Многие выжившие контужены, бегут или сдаются в плен группировке, состоящей из примерно 80 тысяч британских солдат и их союзников, которые продвигаются вперед пол прикрытием артиллерийских обстрелов. Передняя линия немецкой обороны в значительной степени разрушена, и союзники двигаются через нее. Одна из взорванных мин, зарытая в Спанбрукмолене, образует кратер диаметром в 76 метров76 метров и глубиной 12 метров12 метров.
Взрыв было слышно в Лондоне и Дублине. Во французском Лилле жители думают, что это землетрясение. Британские войска захватывают немецкие траншеи в течение нескольких часов после взрывов и в последующие дни консолидируют свой контроль над ключевыми позициями фронта.
Подрыв мин в Месене — крупнейший взрыв, организованный руками человека до атомной бомбы — изменяет стратегическую ситуацию на Западном фронте в пользу союзников. Для немецкой армии это беспрецедентная катастрофа. Захват высот под Месеном союзниками открывает дорогу третьей битве при Ипре, которая начнется через месяц. Союзники надеются потеснить немецкий фронт в этой области, чтобы отрезать их линии снабжения и выход к бельгийскому побережью.
Петроград, 8 июня [26 мая по ст. ст.]: Троцкий защищает моряков Кронштадта в Петроградском Совете
На фоне воинственных протестов кронштадтских моряков, которые, вопреки своему советскому руководству, настаивают на разрыве связей с Временным правительством, Петроградский Совет проводит внеочередное заседание, о котором Владимир Войтинский позже вспоминал как об «одном из самых драматических моментов 1917 года». Меньшевик Церетели зачитывает постановление Исполнительного комитета Петроградского Совета и берет на себя роль прокурора и обвинителя кронштадтских моряков. Троцкий выступает в защиту мятежных кронштадтцев, а Юлий Мартов, меньшевик-интернационалист, призывает Совет проявить терпение и отложить принятие решения.
Представляя резолюцию, Церетели осуждает Кронштадт как «очаг анархии и позор революции». Резолюция осуждает Кронштадт за его «отложение от революционной демократии». Троцкий выступает против резолюции и осуждает руководство Петроградского Совета, заявляя:
«Да! Кронштадцы — анархисты, но когда контрреволюционный генерал попытается накинуть на шею революции петлю, кадеты будут намыливать веревку, а кронштадтские матросы явятся, чтобы бороться и умирать вместе с нами».
В ходе голосования принимается резолюция Церетели с 580 голосами за, 162 — против и при 74 воздержавшихся. Большевистская фракция голосует против резолюции. В ту же ночь Временное правительство, ободренное поддержкой оппортунистов и народников в Петросовете, проводит внеочередное заседание и издает приказ, обязывающий всех жителей Кронштадта «безоговорочно исполнять все распоряжения Временного правительства».
Бьютт, штат Монтана, 8 июня: Пожар в медной шахте убивает 163 шахтеров
Пожар в шахте Speculator, вызванный карбидной лампой, от которой загорелся электрический кабель, уносит жизни 163 человек. Огонь распространяется от кабеля, расположенного на глубине более тысячи метров, по крепежным деревянным конструкциям, а дым и угарный газ (окись углерода) проникают на сотни километров по всем шахтным туннелям. Несколько сотен горняков пробираются через подземные ходы к другим шахтам и спасаются, но многие попадают в тупики и гибнут. Без вентиляции и надлежащих процедур спасения они медленно умирают от удушья в течение нескольких дней; многие из них перед смертью оставляют записки родным и близким.
В шахте нет системы сигнальной тревоги, поэтому шахтеры, работающие далеко от пожара, даже не знают о распространении не имеющего запаха угарного газа. В шахте нет системы эвакуации, даже указателей, где расположен выход на поверхность в том случае, если подъёмник оказался заблокирован. Майкл Панке, исследуя катастрофу, позже отметит «шокирующий контраст между высоким уровнем технологии, применяемой для извлечения медной руды (гигантские паровые двигатели, гидравлическое буровое оборудование, сложные химические процессы плавки), и примитивно низкой степенью мер безопасности шахтеров (знаки “выход”, фонари с открытым пламенем, очистка от пыли)».
Медные рудники штата Монтана приносят сказочные барыши самой богатой семье в мире — Рокфеллерам и их империи Standard Oil. В первые годы ХХ столетия Рокфеллер сосредоточил в своих руках почти все медные залежи. До этого профсоюзы объединяли почти всех рабочих города Бьютт, заслужив городу прозвище «Гибралтар организованного труда». Как отмечает Панке, «Standard в буквальном смысле слова закрыл профсоюзы».
Война означает расширение производства и рост прибыли для Standard Oil. «С повышением цен на медь внимание к безопасности понизилось, — объясняет Панке. — Иммиграционные тенденции также сыграли свою роль в интересах компании. Новая волна иммигрантов из южной и восточной Европы обьеспечила почти неограниченный приток потенциальных шахтеров. Любого, кто протестует против условий труда в шахте, заносят в черный список и увольняют».
Кронштадт, 9 июня [27 мая по ст. ст.]: Кронштадтские матросы выступают с написанным Троцким обращением «От кронштадтских матросов, солдат и рабочих»
Петроградский Совет и Временное правительство сообща мобилизуются против кронштадтских моряков, а Троцкий, очень популярный среди матросов, приезжает на эту военно-морской базу. При поддержке большевика Ивана Флеровского он настоятельно призывает моряков временно уступить ультиматуму правительства. Он утверждает:
«Если вы не будете соблюдать соглашения, товарищи, это будет нарушением обещания, и они заставят вас каким-то образом подчиниться, я не знаю, как именно. Я не говорю, что они отправят войска, но я думаю, что они могут отказать в хлебе и деньгах. Я не думаю, что стоит ссориться по этому поводу, и, поскольку достигнута договоренность, ее нужно выполнить, чтобы имя Кронштадта оставалось незапятнанным».
Матросы настроены воинственно; Троцкому и Флеровскому трудно их успокоить. В конце концов, кронштадтских моряки неохотно принимают воззвание «От кронштадтских матросов, солдат и рабочих — революционному народу Петрограда и всей России», написанное Троцким. Несмотря на временное разряжение атмосферы, отношения между кронштадтскими моряками — с одной стороны, Советом и Временным правительством в Петрограде — с другой, остаются напряженными. В своей Истории русской революции Троцкий позже так описывал события в Кронштадте:
«Закаленные в страшном режиме царского флота и морской крепости, привыкшие к суровой работе, к жертвам но и к неистовствам матросы теперь, когда перед ними приоткрылась завеса новой жизни, в которой они почувствовали себя будущими хозяевами, напрягли все свои сухожилия, чтобы показать себя достойными революции. Они жадно набрасывались в Петрограде на друзей и на противников и почти насильно влекли их в Кронштадт, чтобы показать, каковы революционные моряки на деле. Такое нравственное напряжение не могло, разумеется, длиться вечно, но его хватило надолго. Кронштадтские моряки стали чем-то вроде воинствующего ордена революции. Но какой? Не той, во всяком случае, какая воплощалась в министре Церетели с его комиссаром Пепеляевым. Кронштадт стоял как провозвестник надвигающейся второй революции. Поэтому его так ненавидели все те, для кого было слишком достаточно и первой».
Вашингтон, 9 июня: Вильсон публикует открытое письмо Временному правительству
В письме, адресованном Временному правительству России, президент США Вудро Вильсон формально солидаризуется с призывом Петроградского Совета к заключению мира без аннексий, но настаивает на том, что сначала надо победить Германию. Письмо обнародовано сегодня, хотя было написано 22 мая и сразу же направлено послу США в России Дэвиду Р. Фрэнсису, то есть еще до дипломатической миссии Элиу Рута, цель которой состояла в том, чтобы удержать Россию от выхода из войны.
Вильсон в своем обычном грандиозно-торжественном тоне настаивает на том, что Америка борется исключительно во имя самых благородных и бескорыстных целей:
«Она сражается не из каких-то собственных эгоистичных соображений, а ради освобождения людей по всему миру от самодержавной агрессии». Вильсон настаивает, что Германию ждет «неминуемое, окончательное поражение [sic]», и она хочет «восстановить статуса-кво». Этого не терпит американский президент. «Именно с этого статуса-кво началась эта чудовищная война, с могущества правительства Германской империи внутри самой империи, а также с широкого распространения его господства и влияния за пределами империи. Этот статус должен быть изменен так, чтобы избежать повторения таких чудовищных вещей».
Маскируя американскую цель по ослаблению Германию и доминированию в Европе в одежды демократического либерализма и национального самоопределения, Вильсон призывает Временное правительство продолжать войну. Между тем его дипломаты за кулисами предупреждают Керенского о том, что США откажутся предоставлять кредиты, если Россия перестанет воевать. «Пришел день, когда мы можем либо победить, либо сдаться, — заключает Вильсон. — Если силы самодержавия смогут разделить нас, они победят нас. Но если мы будем вместе, победа и свобода несомненны. Тогда мы сможем позволить себе быть щедрыми, но мы не можем позволить себе сейчас или потом быть слабыми или пренебречь хотя бы одной гарантией справедливости или безопасности».
Стокгольм, 5-11 июня 1917 года: На переговорах о «мирной конференции» немецкая делегация представляет интересы германского империализма
На этой неделе в 1917 году делегация наиболее правых лидеров Социал-демократической партии Германии (СДПГ) провела предварительные переговоры в Стокгольме о проведении «международной мирной конференции», в которой должны принять участие социал-шовинистические партии всех воюющих стран. Цель конференции — оказать влияние на правительства своих стран в пользу заключения мира без аннексий и контрибуций. Среди делегатов Германии — партийные лидеры Филипп Шейдеман и Фридрих Эберт, а также профсоюзный лидер Карл Легин. Принимает участие и голландско-скандинавский комитет, выступивший с идеей конференции.
Еще 19 апреля, в разгар апрельских забастовок, СДПГ выступила за участие в конференции. С тех пор военная, экономическая и внутриполитическая ситуация германского империализма ухудшалась с каждой неделей. В письме рейхсканцлеру Бетман-Гольвегу Шейдеман указывает на возможность, которую дал бы Германии сепаратный мир с Россией без аннексий или контрибуций, за который выступил Петроградский Совет: он мог бы предотвратить как полное военное поражение, так и революцию. Шейдеман пишет:
«Есть только один способ избежать наихудшего бедствия… Совет рабочих и солдат выдвинул формулу: мир без аннексий или контрибуций!.. Россия останется в руках держав Антанты до тех пор, пока правительство Германии не выступит за всеобщий мир, основанный на петербургской формуле… Все поставлено на карту!»
Действия немецкой делегации в Стокгольме подтверждают оценку Ленина, согласно которой они являются «орудием в руках тайной дипломатии германского империализма». Французские и британские делегации не получили от своих правительств паспортов для поездки на конференцию, потому что правительства Антанты хорошо понимают цель поездки немецкой делегации. Таким образом, британские и французские правительства хотят предотвратить заключение сепаратного мира между Россией и Германией.
Роза Люксембург следующим образом охарактеризовала тех, кто собирается в Стокгольм:
«Проделанная здесь социалистическая миротворческая работа будет состоять из переговоров о будущей карте Европы, о вопросах аннексий, контрибуций и т. д. Вместо того, чтобы обсуждать задачи классовой борьбы, пути и средства достижения мира путем собственных действий пролетариата, вместо того, чтобы разработать программу социальных и политических мер, которые должен реализовать революционный пролетариат в соответствии с линией социализма, представители пролетариата будут выполнять грязную работу буржуазии. Социалисты будут тужится, чтобы обеспечить взаимопонимание капиталистических правительств» («Жгучие вопросы нашего времени III», Стокгольм).
Афины, 11 июня: Союзники предъявляют ультиматум королю Греции Константину
Великобритания, Франция и Россия предъявляют ультиматум нейтральному греческому правительству, требуя отречения короля Константина I в течение 24 часов. Этот шаг составляет часть стратегии Антанты, направленной на то, чтобы вынудить Грецию вступить в войну на их стороне. Ультиматум сопровождается вторжением в Фессалию союзных войск и оккупацией Коринфского полуострова французскими войсками.
Константин проявил прогерманские симпатии, что привело к его отстранению от власти на ранней стадии войны премьер-министром Элефтериосом Венизелосом, который сочувствовал союзникам. Уже в 1914 году Венизелос попытался вовлечь Грецию в конфликт на стороне Сербии, которой в 1913 году Греция обещала помочь против нападения со стороны Болгарии. Сторонники Константина утверждали, что договор аннулирован тем, что одна из великих держав сражалась на стороне Болгарии. Король снял Венизелоса с поста премьер-министра в октябре 1915 года.
В ответ Венизелос организовал военный переворот, создал альтернативное правительство в Салониках и заключил соглашение с Францией, Великобританией и Россией в качестве держав-протекторов. После схватки в Афинах между небольшим контингентом союзных войск и королевскими войсками в декабре 1916 года, что спровоцировало массовые беспорядки, направленные против сторонников Венизелоса, Франция и Великобритания ввели военно-морскую блокаду тех портов страны, которые контролировал Константин.
Получив всего 24 часа для ответа, Константин 12 июня подтверждает свое отречение от престола и назначает наследником своего второго сына, Александра. Венизелос отправляется в Афины, где планирует воссоединить страну под единым правительством и ввести Грецию в войну на Македонском фронте против болгарских, германских и австро-венгерских войск.
Итало-австрийский фронт: Тяжелые потери в битвах при Изонцо, Монте-Ортигара, Гранде-Страда
Десятая битва при Изонцо продолжается с 12 мая по 5 июня 1917 года и является одним из многочисленных кровавых сражений на итало-австрийском фронте, в которых гибнут сотни тысяч солдат с обеих сторон. В течение менее четырех недель свирепый конфликт приводит к гибели 160 тысяч человек (36 тысяч убитых) с итальянской стороны и 125 тысяч (17 тысяч убитых) со стороны австро-венгерских войск. Обе стороны теряют десятки тысяч пленными.
Лейтенант гренадеров Джузеппе Руссо записывает свои впечатления. «Пейзаж ужасен: огромные котлованы от ударов снарядами крупного калибра сеют смерть среди солдат, продвигающихся вперед, во все стороны разлетаются человеческие конечности, неузнаваемые трупы все еще истекают кровью, умирающие и раненые солдаты, молящие о помощи, когда мы проходим мимо этого истребления…»
Десятая битва при Изонцо подходит к концу, но через пять дней начнется еще одна битва в том же районе, в Монте-Ортигара. Менее чем за 20 дней боев итальянцы теряют до 28 тысяч человек; потери австро-венгерских войск — около 9 тысяч. Для итальянской армии это расценивается как стратегическая катастрофа.
За четыре недели между 22 мая и 20 июня в районе Гранде-Страда Доломитовых гор было подорвано большое количество мин, в том числе в районе Лагацуой, где 75 тонн взрывчатки подорвали целые горные хребты. Туннельная война ведется вокруг важнейших военных дорог, таких как Strada delle 52 Gallerie («Дорога 52 туннелей»), которая проходит через 52 тоннеля, построенных для обеспечения более надежной связи и снабжения фронта.