Временное правительство готовит большое военное наступление, которое поддерживают меньшевистские, мелкобуржуазные и народнического толка лидеры. Однако массы рабочих, крестьян и солдат выступают против будущего наступления и требуют мира. Когда большевики призывают к мирной демонстрации против наступления, меньшевистские лидеры Всероссийского съезда советов возмущены и угрожают большевикам репрессиями.

На заседании съезда Советов представитель меньшевиков Ираклий Церетели теряет самообладание и обнажает свою подлинную контрреволюционную сущность, заявляя, что большевиков нужно подавить «другими методами борьбы», вынуждая тем самым большевиков покинуть зал в знак протеста.

Ленин и большевистские лидеры, в надежде избежать контрреволюционного насилия, внезапно отменяют демонстрацию, порождая недовольство и возмущение среди рабочих и даже членов партии. Речь Церетели знаменует собой поворотный пункт в развитии русской революции и шокирует всю страну. Она свидетельствует о том, как далеко готовы зайти якобы «социалисты» меньшевики в деле защиты капиталистического государства и его военных целей.

Берн, Швейцария, 19 июня: Член Федерального совета Артур Хоффманн подает в отставку

Швейцарский федеральный советник (член правительства) Артур Хоффманн, глава политического департамента, направляет президенту Э. Шультесу письмо, объявляя об отставке. Это крайне необычный шаг для члена швейцарского парламента. В письме говорится: «Несанкционированная утечка текста зашифрованного письма, которое я послал Национальному советнику Гримму через посольство Швейцарии в Петрограде, создало ситуацию, которая может оказаться катастрофической для внутренних и внешних отношений страны».

Адвокат и политик Хоффманн, член Свободной демократической партии (FDP), работал в банках и страховых компаниях, прежде чем в 1911 году войти в состав швейцарского правительства. Он считался сторонником Германии. В августе 1914 года, во время своего пребывания на посту президента, он назначил родившегося в Гамбурге генерал-майора Ульриха Вилле, известного за свою жестокость к солдатам, на пост командующего швейцарской армией.

Когда социалист Роберт Гримм, лидер Циммервальдского движения, установил связь с Хоффманном в апреле 1917 года, чтобы обеспечить проезд русских революционных эмигрантов через Германию, Хоффманн воспользовался этим как поводом, чтобы попросить Гримма прозондировать возможность заключения сепаратного мира между центральными державами и Россией.

Быстро наладилась тайная переписка [http://www.wsws.org/ru/articles/2017/06/20/twrr-j20.html] между германским посольством в Берне, швейцарским министерством иностранных дел и посольством Швейцарии в Петербурге. Сообщения международной прессы о «деле Гримма-Хоффманна» вызвали серьезный скандал и привлекли внимание держав Антанты — Франции и Англии. Британский посланник в Берне, сэр Горас Румбольд, дал понять Хоффманну, что тот подставил швейцарское правительство под обвинение в том, что оно действует по поручению Германии.

В Романди, франкоязычном регионе западной Швейцарии, эта афера вызвала волну критики. Несмотря на якобы «строгий нейтралитет Швейцарии», симпатии населения её западной части тяготеют к Франции. Между тем немецкоязычные северная и восточная части Швейцарии тяготеют к Германии. С началом войны напряженность в отношениях между жителями обеих сторон усилилась. Чтобы успокоить страсти, правительство заменило Хоффманна родившимся в Женеве Гюставом Адором, президентом международного комитета Красного Креста.

Петроград, 20 июня [7 июня по ст. ст.]: Ленин осуждает запланированное Керенским наступление

В своей статье «Третьеиюньские зубры за немедленное наступление» Ленин осуждает запланированное Керенским военное наступление, согласованное на секретном заседании Государственной Думы, состоявшемся 16 июня (3 июня по ст. ст.). Резко критикуя министра-меньшевика и лидера Петроградского Совет, Ираклия Церетели, а также министра-эсера Виктора Чернова, Ленин пишет в Правде:

«За немедленное наступление — это значит за продолжение империалистской войны, за избиение русских рабочих и крестьян в интересах удушения Персии, Греции, Галиции, балканских народов и прочее, за оживление и укрепление контрреволюции, за окончательное сведение на нет фраз о “мире без аннексий”, за войну ради аннексий.

Против немедленного наступления — это значит за переход всей власти к Советам, за пробуждение революционного почина угнетенных классов, за немедленное предложение угнетенными классами всех стран “мира без аннексий”, мира на точных условиях свержения ига капитала и освобождения всех без изъятия колоний, всех без изъятия угнетенных или неполноправных народностей…

Выбор есть только между этими двумя путями. Церетели, Чернов и Кº любители средних путей. В этом пункте среднего быть не может, и, если они будут колебаться или отделываться фразами, они, Церетели, Чернов и К°, окончательно скатятся к роли орудия в руках контрреволюционной буржуазии».

Петроград, 21 июня [8 июня по ст. ст.]: Руководство большевиков решает провести 10 июня мирную демонстрацию

Расширенное заседание ЦК и Петроградского комитета большевистской партии одобряет мирную (т. е. невооруженную) демонстрацию под большевистскими лозунгами «Власть Советам» и «Долой десять министров-капиталистов», запланированную на 10 июня. Призыв к демонстрации поддержан несколькими другими организациями, включая Центральный совет фабрично-заводских комитетов и некоторые анархистские группы. Спустя день «межрайонная» группа Троцкого голосует за присоединение к демонстрации. Антивоенная демонстрация адресована Съезду Советов, который все еще заседает в Петрограде.

Демонстрация была предложена большевистской военной организацией, чтобы выразить растущие боевые настроения среди наиболее передовых слоев рабочего класса и гарнизона в Петрограде и Кронштадте. Всего несколькими днями раньше конференция фабрично-заводских комитетов приняла резолюции большевиков [http://www.wsws.org/ru/articles/2017/06/20/twrr-j20.html]. В промышленном Выборгском районе Петрограда в районную Думу были избраны 37 большевиков, по сравнению с 22 из блока эсеров и меньшевиков и 4 депутата от кадетов.

Рабочие и солдаты растущего числа фабрик и полков принимают решения, опирающиеся на большевистские лозунги и требования, в первую очередь на лозунг «Вся власть Советам». Широко распространено недовольство готовящимся наступлением Керенского, особенно среди солдат Петроградского гарнизона. Троцкий позже вспоминал в Истории русской революции:

«Мысль о том, чтобы свести петроградских рабочих и солдат на очную ставку со съездом, навязывалась всей обстановкой. Массы напирали на большевиков. Особенно бурлил гарнизон, опасавшийся, что в связи с наступлением его раздергают по частям и расшвыряют по фронтам. К этому присоединилось острое недовольство “Декларацией прав солдата”, которая делала большой шаг назад по сравнению с “приказом № 1” и с фактически установившимся режимом в армии [http://www.wsws.org/ru/articles/2017/03/15/prik-m15.html]».

Петроград, 22 июня [9 июня по ст. ст.] Съезд Советов вводит трехдневный запрет на проведение любых демонстраций

Объявление большевиков о запланированной ими на 10 июня демонстрации, опубликованное в этот день в Правде, производит на съезде Советов эффект разорвавшейся бомбы. Руководство съезда, в котором преобладают меньшевики и эсеры, расценивает предстоящую демонстрацию как прямой вызов не только своей власти, но и Временному правительству. Меньшевистский лидер Чхеидзе предупреждает делегатов съезда: «Если Съезд не примет меры, завтра окончится роковым исходом».

Задыхаясь и побледнев от бешенства, Церетели требует расправы:

«Пусть же извинят нас большевики. Теперь мы перейдем к другим методам борьбы… Большевиков надо обезоружить. Нельзя оставить в их руках те слишком большие технические средства, которые они до сих пор имели».

Речь Церетели вызывает гнетущее молчание даже в рядах меньшевистско-эсеровского Совета. Как отмечает меньшевик Суханов, Церетели фактически призывает к разоружению пролетариата.

«Ведь никаких особых складов оружия у большевиков нет. Ведь все оружие — у солдат и рабочих, которые в огромной массе идут за большевиками. Разоружение большевиков может означать только разоружение пролетариата. Мало того — это разоружение войск».

Представитель большевистской фракции Лев Каменев с негодованием бросает вызов Церетели: «Господин министр, если вы не бросаете слова на ветер, вы не имеете права ограничиваться речью. Арестуйте меня и судите за заговор против революции». Большевики покидают заседание в качестве протеста. Горячая дискуссия продолжается. Троцкий от лица «межрайонцев» нападает Церетели и защищает большевиков. Юлий Мартов, лидер меньшевиков-интернационалистов, выступает против Церетели, предупреждая:

«Здесь много говорят об авантюризме большевиков. Но не забывайте, что вы имеете дело не с кучкой большевиков, а с громадной массой рабочих, которые стоят за ними. Вместо того чтобы стремиться оторвать эту массу от влияния большевиков, вы хотите прибегнуть к мерам, которые выроют пропасть между вами и наиболее активной частью пролетариата».

Мартов и другой лидер меньшевиков Федор Дан предлагают иное решение — ввести трехдневный запрет на проведение любых демонстраций и изгнать из Совета любого, кто не подчинится этому решению. Их резолюция, в конечном итоге, принимается большинством съезда Советов.

Несколько часов спустя, в 2 часа ночи 23 июня (10 июня), Центральный Комитет большевиков принимает решение подчиниться запрету и отменить запланированную демонстрацию, опасаясь того, что демонстрацию могут использовать в целях контрреволюционного насилия.

В продолжение ночи 500 делегатов съезда Советов посещают разные районы Петрограда, умоляя рабочих и солдат не выходить на запланированную демонстрацию. Однако рабочие встречают их враждебно. В некоторых местах рабочие говорят советским делегатам: «Мы вам не товарищи». Официальный орган ЦИК Известия следующим образом описывает ночные бдения советских делегатов:

«Всю ночь напролет большинство съезда, свыше 500 членов его, не смыкали глаз, разбившись на десятки, посещали фабрики, заводы и воинские части Петрограда, призывая воздержаться от участия в демонстрации… Съезд в значительной части фабрик и заводов, а также некоторой части гарнизона авторитетом не пользуется… Членов съезда встречали очень часто далеко не дружественно, порой враждебно, и нередко провожали со злобой».

Большинство рабочих с неохотой соглашаются отменить демонстрацию, когда узнают на следующее утро, что Центральный Комитет партии большевиков принял решение согласиться с введенным запретом.

Киев, 23 июня [10 июня по ст. ст.]: Украинская рада принимает «Первый универсал» и провозглашает независимость Украины

Центральный совет Украинской Рады принимает «Первый универсал», провозглашая независимость Украины. Украина стоит в центре растущих национальных трений, угрожающих разорвать Российскую империю на части. Обвиняя Временное правительство в противодействии национальной независимости Украины, Универсал заявляет: «Отныне сами будем творить нашу жизнь». В ответ кадеты в Петрограде объявляют украинских лидеров немецкими агентами, а меньшевики и эсеры обращаются к ним, как выразился Троцкий, «с сентиментальными увещаниями».

Движение за национальную независимость преобладает на правобережной Украине, с центром в Киеве, территории которой вошли в состав Российской империи только в середине XVIII века. Западная часть Украины была преимущественно аграрной с высокой долей этнических украинцев, в то время как восточная часть была более индустриализована, а многие рабочие были из русских или евреев. Историк Оливер Радки (Oliver Radkey) отмечал, что в результате этих социальных и исторических различий «революция приобрела преимущественно национальный характер к западу от Днепра и преимущественно социальный характер на востоке… Киев стал символом национальной вражды и классового перемирия, а Харьков стал центром классовой борьбой и национального перемирия».

Украинская рада, поддержанная многими украинскими рабочими организациями запада страны, принимает «Первый универсал». Это произошло после нескольких месяцев, в течение которых Временное правительство пыталось игнорировать национальные устремления на Украине и в других регионах империи, отказываясь предоставить угнетенным народам право на отделение и создание независимого государства. Эту политику Временного правительства в основном поддерживают как меньшевики, так и российские эсеры, которые опасаются, кроме всего прочего, что распад империи приведет к поражению России в войне и создаст угрозу существованию российского государства.

Варшава, 23 июня: Немецкие оккупационные власти закрывают Варшавский университет

После нескольких недель студенческих протестов в оккупированной Германией Варшаве немецкий губернатор Ганс фон Безелер закрывает Варшавский университет и Политехнический институт. Они вновь откроются лишь в ноябре 1917 года. Студенческая забастовка выступает симптомом растущего кризиса режима немецкой оккупации после Февральской революции в России.

Варшава была оккупирована Германией в 1915 году. До войны Варшава и вся центральная часть Польши были частью Российской империи. Немецкие оккупационные власти позволили заново открыться Варшавскому университету и Политехническому институту, чтобы воспитать покорную немецкой оккупации польскую элиту. Учебные программы и персонал Варшавского университета находились под контролем немцев. Оккупационные власти были вынуждены постоянно балансировать между поощрением польского национализма, используемого как противовес в отношении России и социалистического движения, и опасениями того, что польский национализм может выйти из-под контроля и повернуть против Германии.

Во время войны университеты стали плодородной почвой для роста националистических групп, стремящихся воскресить польское государство. В 1916 году возник конфликт, связанный с избранием профессуры института теологии, который перерос в столкновения между студентами, преподавателями и немецкими оккупационными властями. Вопрос приобрел особую злободневность из-за того, что католическая церковь по традиции была тесно связана с националистическим движением в Польше. После начала Февральской революции польское национальное движение, полное надежд на признание со стороны Временного правительства, осмелело.

3 мая, в годовщину первой польской конституции 1791 года, варшавские студенты объявили забастовку, тон в которой задавали националисты. Возник целый ряд антисемитских инцидентов, в ходе которых антисемитские оскорбления направлялись против преподавателей и студентов Варшавского университета. Многие студенты поддерживают Юзефа Пилсудского, бывшего лидера Польской социалистической партии (ППС), который организовал так называемый «Польский легион» и поставил его на службу Австрии и Германии — в надежде на то, что их правительства поддержат создание «независимого» польского государства.

Несмотря на многочисленные попытки, немецкие власти не могут остановить студенческую забастовку. В конце мая студенты меняют свою тактику. Некоторые возвращаются в учебные аудитории, но отказываются платить за учебу и проходить официальную регистрацию. В конце концов, губернатор Безелер принимает решение закрыть оба вуза и разогнать всех студентов.

Дулут, штат Миннесота, 23 июня: Расправа властей над ИРМ

Члены организации Индустриальные рабочие мира все чаще становятся жертвами нападений со стороны администрации Вильсона и властей отдельных штатов и муниципалитетов. ИРМ является революционным профсоюзным движением, которое создало профсоюзы в тех слоях американского рабочего класса, от которых отвернулся корпоративный юнионизм Американской федерации труда. Это шахтеры железных и медных рудников, рабочие текстильной и швейной промышленности, недавние иммигранты и афроамериканцы.

В городе Дулут 23 июня введен закон, который позволяет заключить в тюрьму любого, у кого нет официального рабочего места. Немедленно рейдам полиции подвергаются офисы ИРМ, десять членов организации арестованы. Вождь «Воббли» (прозвище членов профсоюза ИРМ) Элизабет Герли Флинн, проживающая в соседнем отеле, также посажена в тюрьму.

Два дня спустя в Рокфорде, штат Иллинойс, арестованы 134 рабочих, многие из которых — члены ИРМ, вышедшие на демонстрацию против войны. Марш был объявлен в ответ на арест 6 июня нескольких членов ИРМ, отказавшихся зарегистрироваться для службы в армии.

Преследование членов ИРМ идет в русле стратегии американского империализма, пытающегося защитить свои так называемые «промышленные форты». Расположенный в углу Верхнего озера город Дулут — один из самых оживленных портовых городов США. Через этот порт перевозят пиломатериалы и пшеницу, он очень важен для американской сталелитейной промышленности и для перевозок железной руды, добываемой на железорудном хребте Месаби, работы на котором в 1916 году были прекращены в результате столкновений с ИРМ. Рокфорд в штате Иллинойс является крупным машиностроительным центром. Тем временем власти штатов Аризона и Монтана готовятся к подавлению волнений на медных рудниках.

Петроград, 24 июня [11 июня по ст. ст.]: Петербургский комитет большевиков обсуждает отмену демонстрации

Внезапная отмена запланированной на 10 июня демонстрации вызвала недовольство среди рабочих, солдат и внутри самой партии. «Наиболее горячие члены партии», как выразился Троцкий, в гневе и разочаровании рвут свои членские билеты.

Представители Петербургского комитета партии, связанные с наиболее боевыми и передовыми слоями рабочего класса страны, особенно недовольны решением ЦК. В этот день состоялась специальное заседание для обсуждения вопроса. Ленин выступает от имени ЦК. Признавая, что недовольство в определенном смысле «весьма законно», он поясняет:

«Даже в простой войне случается, что назначенные наступления приходится отменять по стратегическим причинам, тем более это может быть в классовой борьбе, в зависимости от колебания средних мелкобуржуазных слоев. Надо уметь учитывать момент и быть смелым в решениях».

По мнению Ленина, несостоявшаяся демонстрация 10 июня знаменует собой поворотный пункт в развитии революции. Ссылаясь на «историческую и истерическую речь» Церетели, Ленин говорит:

«Церетели, показавший себя в своей речи явным контрреволюционером, заявил, что с большевиками надо бороться не словами, не резолюциями, а надо их лишить всех, имеющихся в их руках, технических средств… Рабочие должны трезво учесть, что о мирной демонстрации теперь речи быть не может. Положение гораздо серьезнее, чем мы предполагали. Мы шли на мирную демонстрацию, чтобы оказать максимум давления на решения съезда — это наше право, — а нас обвиняют, что мы устроили заговор, чтобы арестовать правительство».

Ленин настаивает на том, что необходимо соблюдать

«максимум спокойствия, осторожности, выдержки, организованности… Мы не должны давать повода к нападению, пусть нападают они, и рабочие поймут, что они делают покушение на самое существование пролетариата. Но жизнь за нас, и еще неизвестно, как удастся им нападение: на фронте стоят войска, дух недовольства у них очень силен, в тылу дороговизна, разруха и пр. ЦК не хочет произвести давление на ваше решение. Ваше право — право протестовать против действий ЦК, законно, и ваше решение должно быть свободным».

После продолжительной и жаркой дискуссии Петербургский комитет решает поддержать линию ЦК.

Россия, 24 июня [11 июня по ст. ст.]: Официальные сообщения говорят о мятежных антивоенных настроениях войск

В докладе главнокомандующему положении дел на Западном фронте генерал Антон Деникин указывает, что большинство солдат относятся к готовящемуся наступлению отрицательно. Доклад вынуждает генерала Алексея Брусилова сказать о наступлении: «Учитывая эти настроения, имеет ли смысл готовить этот удар [против врага]?»

Другие военачальники тоже отмечают, что многие солдаты негативно отзываются о наступлении, и что во многих полках и гарнизонах распространена большевистская пропаганда. Командир 38-го армейского корпуса сообщает командующему 10-й армией, что солдаты 44-й сибирской дивизии отказываются рыть окопы и строить заграждения. Один из солдат, как сообщается, заявил: «Мы свергли старое правительство, и мы свергнем Керенского».

Сен-Назер, 25 июня: Во Францию прибывают первые американские войска — союзники планируют крупное наступление

Четырнадцать тысяч американских пехотинцев под командованием генерала Джона Першинга прибывают во Францию — спустя два с половиной месяца объявления войны Германии, сделанного 6 апреля. Солдаты американского экспедиционного корпуса плохо подготовлены, и первой задачей Першинга является создание учебных лагерей, где солдаты будут проходить подготовку в течение следующих четырех месяцев.

До войны США содержали небольшую армию, в которой насчитывалось меньше солдат, чем в любой другой из 13 воюющих армий. Теперь правительство Вильсона создает многочисленную армию. Чтобы подавить массовое сопротивление внутри США, введено законодательство полицейского государства. Многие из солдат, призванных в армию, являются иммигрантами, бежавшими от мобилизации в своих родных странах.

Америка торопливо посылает свои войска во Францию, чтобы помочь британцам и французам, армии которых понесли тяжелые потери в первые месяцы 1917 года, не добившись успеха, в том числе в битве при Аррасе и во время наступления Нивеля. В течение прошедшего месяца французскую армию охватили восстания, мятежи в различных французских полках продолжаются на фоне прибытия американцев.

Першинг убежден, что американская армия должна воевать самостоятельно. Выражая растущие амбиции американского империализма, он отвергает призывы британских и французских командиров использовать американских солдат по частям, в качестве дополнения к союзным подразделениям, понесшим тяжелые потери. Вместо этого он настаивает, чтобы экспедиционный корпус был обучен и отправлен на фронт как единое целое.

Командиры британской армии тем временем завершают подготовку плана своего очередного крупного наступления. На следующий день после прибытия американских войск генерал Хьюберт Гоф подтверждает план 5-й армии перейти 31 июля в атаку на немецкие оборонительные линии у Ипра, что войдет в историю как Третья битва за Ипр. В докладной записке от 30 июня Гоф предсказывает, что в течение 36 часов наступление может привести к прорыву линии окопов и открытому столкновению.

Также на этой неделе: Художник Феликс Валлоттон возвращается с фронта

23 июня художник Феликс Валлоттон (1865-1925) возвращается с фронта. Родившийся в Лозанне (Швейцария), он с 1900 года является гражданином Франции.

Когда началась война, он добровольно вызвался на военную службу, но был отклонен из-за своего возраста. Им была создана серия ксилографий (гравюр по дереву) под названием C'est la Guerre (Такова война), где он изображает траншеи, варварство конфликта и запуганное ужасами войны гражданское население.

В 1917 году он и около 100 других художников были приглашены министерством обороны посетить фронт под Верденом с 7 по 23 июня. Некоторые из них, такие как Валлоттон, входят в группу «Наби», основанную в 1888-1889 годах мятежными учениками в Академии Жюлиана в Париже.

Хотя у него мало времени, он рисует в высшей степени стилизованные портреты войны: пустынные, призрачные пейзажи с бесплодными деревьями, вспышки от взрывающихся снарядов, сенегальские солдаты возле казармы в снегу и бесконечные ряды крестов погибших солдат. До конца 1917 года он работает над своими «Видами фронта». В октябре его картины показаны в Люксембургском музее в Париже. В декабре 1917 года он пишет статью под названием «Искусство и война». В ней он говорит о том, как трудно, даже невозможно, изобразить войну.

Также на этой неделе: Журнал Scientific American публикует прогноз о будущем пассажирских авиаперелетов

В выпуске журнала Scientific American от 23 июня сообщается об интервью с авиаконструктором Энтони Фоккером в Vossische Zeitung: «Пассажирские полеты на летательных аппаратах будут иметь большое значение после войны. Летающие машины будут выгодны, потому что они станут самым быстрым средством передвижения на большие расстояния. Я считаю, что они станут самыми успешными соперниками американских океанских лайнеров и смогут перелетать через океан за полтора-два дня. Сразу после войны будет предпринят первый полет в Америку. Через пять лет после войны эта услуга достигнет такого состояния совершенства, что будет казаться вполне естественной вещью».