В 20-х числах февраля исполнилась не только вторая годовщина начала войны НАТО на Украине против России, но и десятая годовщина государственного переворота 2014 года в Киеве, в результате которого было свергнуто правительство Виктора Януковича и установлено пронатовское правительство «шоколадного олигарха» Петра Порошенко. Порошенко оставался у власти до 2019 года, когда президентом был избран Владимир Зеленский, — в результате голосования, которое выражало прежде всего массовую оппозицию государственному перевороту 2014 года и курсу на войну с Россией.

Оба события — государственный переворот и начало открытой войны между НАТО и Россией — неразрывно взаимосвязаны. В конечном счете, и то и другое являются результатом разрушения сталинистами Советского Союза, что привело к реставрации капитализма и господству криминальных олигархий на постсоветском пространстве, открыв также весь регион для махинаций империализма. В западных СМИ эта историческая подоплека войны, которая уже унесла сотни тысяч жизней, постоянно замалчивается, о ней лгут. Несмотря на хорошо задокументированную ведущую роль фашистских сил, таких как «Правый сектор», в государственном перевороте, протесты на Майдане и сам переворот продолжают фальшиво называть «демократической революцией». Эта политическая и историческая ложь является ключевым компонентом столь же фальшивой военной пропаганды, которая изображает Украину светочем «демократии».

По случаю десятой годовщины переворота на Майдане МСВС поговорил с несколькими молодыми людьми с Украины, чей личный опыт противоречит пропаганде в средствах массовой информации. Сейчас им уже за двадцать, и на жизнь этих молодых людей сильно повлияли масштабные атаки на социальные и демократические права рабочего класса, которые сопровождали систематическое превращение страны в плацдарм для войны с Россией. Их опыт подтверждает анализ и предупреждения, делавшиеся в то время Международным Комитетом Четвертого Интернационала и Мировым Социалистическим Веб Сайтом относительно разрушительного воздействия государственного переворота на массы Украины и за ее пределами.

Молодой человек, которому в то время было всего 14 лет, рассказал о первоначальном замешательстве, которое он и его семья испытали, когда в столице разворачивался государственный переворот, и то влияние, которое эти события оказали на его политическое сознание.

Поначалу, конечно, я не мог понять сразу, как к этому [перевороту] относиться, были какие-то смутные настроения типа «это хорошо, справедливо, что изгнали президента-вора». Даже было чувство, что произошло что-то правильное. Но однажды, в разгар всего этого, я был свидетелем телефонного разговора моей бабушки с родственниками из России, которые расспрашивали её о происходящем в стране. Она сказала, что всё это дело рук нацистов, что меня тогда удивило. Я слушал их разговор и думал: «А почему они стали нацистами? Если они так рьяно выступают за свой народ, если они патриоты, почему они обязательно должны быть нацистами?» Такое мнение у меня тогда сложилось. Вскоре после этого в школе я узнал, что эти активисты снесли памятник Ленину в Киеве, и у меня сразу что-то перевернулось в груди, в душе, хотя я, в общем и целом, не понимал, что это за фигура — Владимир Ильич Ленин. Но для меня снос памятника был неприемлем, мне казалось, что это неправильно, и с тех пор я начал сомневаться.

С тех пор я жил в Одессе, которая, как правило, была беспокойна. Здесь происходило множество антимайданных протестов, где люди выходили с красными флагами, с имперскими флагами — так называемые коммунисты и русские националисты в одном строю, — чтобы показать своё несогласие с политикой киевской хунты. Для меня как человека непросвещенного, мало что в политике понимающего, но тоже не согласного с переворотом, это выглядело как как марши справедливости, которым я всецело симпатизировал за их оппозицию киевскому режиму. [В личном общении] я старался окружать себя людьми, которые были против [переворота], и на определённом этапе, мне даже казалось, что тех, кто против, больше, хотя за всех я говорить не могу.

Юноша из Запорожья рассказал:

Началось все еще поздней осенью и в начале зимы 2013 года. Поначалу у меня было больше инстинктивное, нежели рационально-идеологическое, отторжение в отношении участников протестов и их требований, к их этническому национализму. Конкретно, у нас, в Запорожье, я не заметил большого сочувствия этой «революции достоинства». В школе сложную тему текущих событий старались не поднимать — в марте 2014 года все собирались отмечать 200-летие со дня рождения украинского писателя и мыслителя Тараса Шевченко; [в городе] было запланировано большое мероприятие, концерт, а поэтому возможные конфликты на политическую тему были совершенно ни к чему. Правда, спустя некоторое время после празднования все же стало ясно, что большинство учащихся на стороне постмайданного киевского правительства. Были случаи открытого проявления симпатий к ОУН, УПА, Степану Бандере.

Молодой человек с юга Украины, которому сейчас чуть за 20, рассказал МСВС:

Я хорошо помню все события, которые предшествовали Майдану и были с ним связаны, хотя с тех пор прошло 10 лет. В 2013 году все рассуждали о том курсе, который должна будет выбрать Украина. Одни предлагали, чтобы Украина вступила в Таможенный союз ЕАЭС, другие же стремились в Евросоюз.

Впервые о начале протестов я услышал по радио; ведущая поздравила слушателей с началом нового Майдана. Сразу после того, как я услышал об этой новости, я тут же бросился к телевизору, чтобы перепроверить услышанное. На экране телевизора я увидел студентов с флагами Украины и ЕС, которые требовали принятия курса на членство в ЕС. Эту новость я воспринял с удивлением и интересом, который можно было ожидать от молодого человека моего возраста (14 лет).

Но был ли я удивлен происходящим?

Ну, насколько я помню, нет.

В то время я был подписчиком множества газет и следил по ним за теми событиями, которые происходили. Помню шумиху о разгоне Майдана с кадрами избиения студентов и новость о том, что на железной конструкции, которая должна была стать каркасом для новогодней елки на Майдане, был обнаружен труп повесившегося мужчины, которого затем причислили к «Небесной сотне».

8 декабря 2013 года буржуазными националистами был снесен и разбит памятник Владимиру Ильичу Ленину работы советского скульптора Меркулова, который стоял в Киеве многие десятилетия. Этот акт вандализма освещался во всех СМИ. Среди тех, кто посещал Майдан, можно было услышать много рассказов от тех, кто был там и принимал в нем участие. Они говорили о том, как они за деньги стояли на Майдане, сколько им платили и сколько им давали одежды и вещей, о том, как на Майдане воняло, и как они хотели бы снова там подзаработать.

В двадцатых числах января 2014 года стало известно о двух убитых протестующих и демонстрировались кадры, как в сторону спецназовцев «Беркута» летели бутылки с зажигательной смесью. Насколько помню, в январе или феврале ушел в отставку премьер-министр Николай Азаров, его место занял Сергей Арбузов. Примерно в то же время начались разговоры о том, чтобы Янукович ушел со своего поста и были назначены новые [внеочередные] выборы президента. А в двадцатых числах февраля была открыта стрельба по участникам Майдана, в которой погибли не только они, но и их противники. В то же время президент Украины Виктор Янукович бежал из страны. В моей семье никто не поддерживал Евромайдан, и хорошо осознают, что все события, которые сейчас происходят [связанные с войной], начались с него [госпереворота].

Он продолжил:

С февраля 2014 года политический климат резко изменился. На целый период насилие стало законом. Особенно пугающим был период перед выборами президента Украины. Настроения в моей школе изменились с началом войны [на Востоке Украины]. Хорошо помню, что у одноклассников просили сдавать деньги на войну и так же просили посылать вещи солдатам. Особенно страшными были первые три месяца после Майдана. Они были страшны тем, что никому не было известно, сколько весь этот всплеск насилия будет продолжаться. Майдан повлек за собой новую волну декоммунизации, и это затронуло не только памятники Ленина и советскую символику, но в первую очередь историю.

Я принадлежу к тому поколению, которое еще учили в школе называть ту войну, которая развернулась с 1941 по 1945 год, как Великую Отечественную. К 70-летию Победы было уже запрещено называть эту войну старым названием, надо было называть ее исключительно Второй мировой войной. Хотя празднование Дня Победы не было отменено, его перенесли с 9 мая на 8 мая, как в Западной Европе. Вместо Георгиевской ленты символом победы стал цветок мака. Помню, как на уроке истории учитель сообщил нам о том, что войну теперь будут называть Второй мировой. Я и некоторые мои одноклассники восприняли это как позор и начали кричать «фу!» Наша учительница тоже не поддерживала это решение и всем советовала прочитать книгу советского писателя Шолохова Они сражались за Родину.

Молодой человек из Одессы вспоминает:

Тогда [после Майдана] началась борьба с инакомыслящими, причём борьба на полное уничтожение, искоренение любых альтернативных мнений, которые изображали как предательские, антиукраинские, пророссийские, даже если, по сути, они были не пророссийскими, а антиолигархическими. Но мы все прекрасно понимаем, что киевскому режиму навешивание ярлыков «пособников России» служило верой и правдой, когда надо было подавить оппозицию простых людей. Конечно же в школах остался старый преподавательский состав, который в своих воззрениях может и был против действующей власти, но все конечно же помалкивали, все выполняли то, что спускалось сверху вниз из Министерства образования. О том, что произошло с историей [как с дисциплиной], и говорить нечего. Её резали и рвали, и каждый учебный год меняли термины и нарративы. Целью была необходимость выставить русских угнетателями, и показать, что вся история Украины — это якобы история ее угнетения русскими. Конечно, большевики и коммунисты были оклеветаны как страшное зло, и проводился нарратив, что украинские коммунисты, по своей сути — тоже русские, приверженцы русского ига.

Наряду с прославлением фашистских сил и разрушением памятников советской эпохи правительства Порошенко и Зеленского проводили радикальные меры жесткой экономии, что привело к дальнейшему обнищанию рабочего класса Украины, который уже неизмеримо пострадал от последствий реставрации капитализма, осуществлённой сталинистской бюрократией.

К 2021 году Украина соперничала с Молдовой, другой бывшей советской республикой, за сомнительное звание беднейшей страны Европы. Массовое обнищание вызвало волну эмиграции. По словам одного молодого человека из Закарпатья, «большая волна трудовых мигрантов хлынула за рубеж. Люди массово уезжали еще до начала войны в поисках работы в соседние страны, в том числе и в Россию».

Из-за гражданской войны на Востоке Украины, которая к началу 2022 года унесла жизни до 15 000 человек, миллионы стали внутренними беженцами. К марту 2016 года, согласно официальной статистике, 1,6 миллиона украинцев были внутренними беженцами, а более 1 миллиона бежали за границу, усугубляя и без того значительный демографический кризис.

Молодой человек из Одессы сказал: «Я думаю, что наша Одесская область была единственной областью, не сократившей социальные льготы для беженцев, единственной областью, которая продолжала помогать людям из Донбасса и Луганщины [регионов на востоке Украины, которые после Майдана перешли под контроль пророссийских сепаратистов]».

Рабочие и особенно пенсионеры сильно пострадали от высокого уровня инфляции. Он пояснил: «Скажем, если при Януковиче пенсия бабушки составляла 100 долларов, то при Порошенко она была снижена до 70 долларов, а цены сильно выросли. Всем было ясно, что ничего хорошего такой поворот не предвещал».

Другой молодой человек сказал:

Конечно, произошел всплеск безработицы, в то время как зарплаты оставались ничтожными. Правительство презрительно относилось к рабочему классу. Это вызывало большое, очень большое недовольство против правительства. Все прекрасно видели, что курс не поменялся. За Зеленского голосовали, потому что надеялись, что он прекратит политику Порошенко, а он обманул своих избирателей, его правительство было ещё хуже и пользовалось заслуженной ненавистью народа. Власть Зеленского к тому моменту держалась на соплях, но начавшаяся война как-то обнулила все эти настроения, все критики резко замолчали.

Другой молодой человек с юга Украины также подчеркнул, что до российского вторжения на Украину в феврале 2022 года

народ Украины был явно недоволен тем, что происходило после Майдана, и в первую очередь многие украинцы желали скорейшего прекращения войны. И все они поддерживали партии тех политиков, которые обещали прекратить войну. Такие партии, как партия Медведчука, партия Бойко и Рабиновича, партия Александра Вилкула, партия Евгении Мураевой. Я встречал многих людей, которые выступали за прекращение войны. Многие украинцы были возмущены постоянно падающим уровнем жизни. Пенсионеры были возмущены ценами на продукты первой необходимости, лекарства и оплату коммунальных услуг. Особое недовольство вызывала мизерная пенсия, которую они получали. Я знал и знаю многих пенсионеров, которые работали более 40 лет и получают пенсию менее 3000 гривен [78 долларов].

Как пенсионеры сами мне говорили, они считают, что не живут, а доживают последние годы на маленькую пенсию, при этом пытаясь помогать внукам и детям, откладывая постепенно себе на похороны. Молодежь еще до войны не могла у себя в городах и селах найти работу, они были вынуждены уезжать за границу, чтобы там зарабатывать. Эпидемия коронавируса также обостряла обстановку в стране. По всей Украине проходили митинги. В этих митингах принимали участие не только мелкие буржуа, но и врачи, которым не платили долгое время зарплаты. Перед войной поддержка Зеленского все больше падала.

Он сделал следующий вывод:

Не только я, но и многие украинцы считают, что все то, что нам приходится переживать сегодня, является результатом событий февраля 2014 года. Именно с этим связывают все те проблемы, которые обрушились на головы украинских рабочих, молодежи и пенсионеров. Только украинские буржуазные националисты и те, кому они служат, а также обманутая украинская молодежь, которую [идеологически] обрабатывали для роли пушечного мяса, могут считать, что после Майдана они добились чего-то хорошего. Я могу сказать лишь то, что Майдан мне ничего хорошего не дал. Он только сделал трагическую судьбу нашего народа еще более трагической.

Подборку наиболее важных заявлений МСВС о государственном перевороте 2014 года на Украине и его последствиях смотрите на этой тематической странице.