Русский

Захват власти Си Цзиньпином: Бонапартизм с китайской спецификой

Режим Коммунистической партии Китая (КПК) резко порвал с нормами, существовавшими на протяжении последних трех десятилетий, положив конец двухсрочному лимиту на президентский пост. В результате Си Цзиньпин, который в течение последних пяти лет сумел укрепить свой личный контроль над военным и государственным аппаратом и избавился от ключевых политических конкурентов, сможет оставаться на своем посту столько времени, сколько пожелает.

Возвышение Си в качестве политического суперарбитра Китая не является результатом его личных качеств, а отражает, прежде всего, чрезвычайную социальную напряженность, раздирающую страну. Столкнувшись с ухудшающейся экономической ситуацией и перспективой социальных потрясений, китайская бюрократия отчаянно пытается консолидировать свои ряды вокруг фигуры Си. Это форма правления, которую марксисты традиционно определяли как бонапартизм.

Говоря об остром политическом кризисе в Германии в 1932 году, Лев Троцкий называл основные признаки бонапартизма: «Когда борьба двух социальных лагерей — имущих и неимущих, эксплуататоров и эксплуатируемых — достигает высшего напряжения, тогда создаются условия для господства бюрократии, полицейщины, военщины. Правительство становится “независимым” от общества. Напомним еще раз: если в пробку воткнуть симметрично две вилки, она может стоять даже на булавочной головке. Это и есть схема бонапартизма». [Л. Троцкий. «Бонапартизм и фашизм» // Бюллетень оппозиции, № 29-30, сентябрь 1932 г1932 г. См.: http://iskra-research.org/FI/BO/BO-29.shtml].

Спустя три десятилетия после капиталистической реставрации КПК превратила Китай в одну из стран с самым большим уровнем социального неравенства на планете. На одном полюсе общества находятся, по версии журнала Хужунь (китайский аналог Forbes), более 800 долларовых миллиардеров, — больше, чем в любой другой стране мира, включая Соединенные Штаты. Они концентрируют в своих руках огромные прибыли и ведут сумасбродный и расточительный образ жизни. На другом полюсе — сотни миллионов рабочих и крестьян стремятся свести концы с концами, многие из них все еще живут в крайней бедности.

В прошлом режим КПК ради того, чтобы обуздать безработицу и предотвратить социальные беспорядки, опирался на очень высокий уровень роста. Однако с момента мирового финансового кризиса 2008-2009 годов китайская экономика продолжает замедляться до уровня, который значительно ниже годового роста в 8 процентов, долгое время считавшегося минимальным для поддержания социальной стабильности. Более того, механизмы, которые использовались для стимулирования роста — масштабные государственные инвестиции — породили огромный уровень задолженности, угрожающий вызвать финансовый кризис.

В то же время Китай сталкивается с чрезвычайной геополитической напряженностью и растущей угрозой конфликта, прежде всего с Соединенными Штатами. Начиная с правления Обамы, США настойчиво пытаются подорвать Китай экономически и дипломатически, особенно в Азиатско-Тихоокеанском регионе, наращивая при этом свои вооруженные сил в Азии в качестве подготовки к войне. Агрессивные угрозы войны со стороны Трампа в отношении Северной Кореи и военная конфронтация в Южно-Китайском море направлены против Китая, который американский империализм считает важнейшим препятствием для своей глобальной гегемонии.

Столкнувшись с опасностями внутри страны и извне, аппарат КПК усиливает полномочия Си, надеясь, что тот сможет противостоять Вашингтону и сумеет подавить любое движение огромного китайского рабочего класса, численность которого ныне составляет 400 миллионов человек. Однако, как пояснял Лев Троцкий, бонапартизм опирается на неустойчивый по своей природе и временный баланс классовых сил — буржуазия не может найти другого выхода из кризиса, в то время как рабочий класс еще не может найти свой путь к власти.

Сообщение о том, что КПК откажется от введенного ею ограничения в два срока на занятие поста председателя Китайской Народной Республики, вызвало в западных СМИ шок, осуждение, озабоченность и призывы к действиям. США и их союзники ожидали, как пишет газета New York Times в своей редакционной статье, что повторное открытие Китая для иностранного капитала, произошедшее в конце 1970-х годов, приведет к его интеграции в структуры капиталистического мирового порядка, сформировавшегося после Второй мировой войны, и что «экономический прогресс в конечном итоге приведет к политической либерализации».

В действительности, США надеялись, что «политическая либерализация» ради роста благосостояния китайского среднего класса, — но никак не рабочего класса, — может быть использована для создания режима, более тесно связанного с Вашингтоном. Эта перспектива в данный момент заблокирована продлением на неопределенное время полномочий китайского лидера, который, как оказалось, не захотел незамедлительно пойти на выполнение требований США и стал пытаться противостоять воинственности Вашингтона.

С поразительным лицемерием New York Times в своей редакционной статье заявляет, что Китай «бросает вызов либеральному порядку, основанному на верховенстве закона, правах человека, открытых дебатах, экономике свободного рынка и предпочтении избирать лидеров, которые без сопротивления покидают пост после определенного периода». Газета предупреждает: «Несмотря на растущую обеспокоенность в отношении эволюции Китая, Западу еще предстоит справиться с этой угрозой»

New York Times расхваливает достоинства западных демократий как раз в тот момент, когда фундаментальные демократические права и правовые нормы подвергаются нападкам в США, Европе и во всем мире, корпоративные гиганты, такие как Facebook и Google, подвергают Интернет цензуре от имени Вашингтона, а полицейские государственные меры обрушиваются на рабочих и молодежь.

Правящие классы не только одних лишь Китая и России пришли к выводу, что политический суперарбитр, авторитарный политический лидер, является единственным средством защиты их интересов. Точно такие же базовые социальные и экономические процессы — прежде всего острая социальная напряженность, порожденная огромной и растущей пропастью между богатыми и бедными, — толкают буржуазию в так называемых либерально-демократических странах в сторону авторитарным форм правления.

В Соединенных Штатах фашиствующий президент Трамп, возглавляющий администрацию, в которой доминируют генералы и миллиардеры, готовится к торговой и реальной войне против Китая, а также ведет курс по наращиванию полицейского и военного аппарата против рабочего класса. В Германии острый политический кризис, оставивший страну без правительства на период нескольких месяцев, был разрешен таким способом, который фактически представляет собой парламентскую диктатуру в форме «Большой коалиции» партий истеблишмента. Во Франции Макрон, оказавшийся на посту президента вследствие краха традиционных партий, использует драконовские декреты в области трудового законодательства, чтобы подавить оппозицию рабочих в отношении планов приватизации, а также для уничтожения рабочих мест и ухудшения условий труда.

Австралийский миллиардер Джерри Харви, сделавший состояние на розничной торговле, кратко описал испытываемое правящими кругами по всему миру глубокое разочарование в отношении демократических процедур, а также их настроения острого недовольства тем, что правительства неспособны преодолеть массовое сопротивление мерам жесткой экономии. Выступая после очередного неубедительного результата на федеральных выборах 2016 года коалиции Либеральной и Национальной партий, Харви завил: «Единственное лекарство, которое мы можем себе позволить, — это иметь диктатора, как в Китае, или что-то наподобие того. Наша демократия в настоящее время не работает».

Рабочие и молодежь должны увидеть недвусмысленное предупреждение в этой ускоряющейся тенденции к бонапартизму и другим авторитарным формам правления. Демократические права можно защитить лишь на основе борьбы рабочего класса за свержение капитализма, порождающего тенденции к диктатуре, и за переустройство общества на социалистических началах.

Loading