В конце марта 1993 года администрация Клинтона, вслед за правительствами Западной Европы и Японии, подержала решение Бориса Ельцина присвоить себе диктаторские полномочия — при полном игнорировании действующей Конституции.
20 марта Ельцин выступил с телевизионным обращением, в котором объявил о приостановке действия Конституции и введении «особого порядка управления страной», а также призвал провести 25 апреля национальный референдум, результаты которого должны были стать основой для новой Конституции, предусматривавшей резкое усиление полномочий президента. Новая Конституция должна была также упразднить сохраняющиеся политические формы, оставшиеся от Советского Союза, включая роспуск Съезда народных депутатов и Верховного Совета. Действия президента были вскоре объявлены неконституционными вице-президентом России Александром Руцким и председателем Конституционного суда Валерием Зорькиным. Решение Ельцина было вполне очевидно незаконным. Как вынуждена была признать газета New York Times, восторженно приветствовавшая телеобращение Ельцина, «соблюдение законности явно является слабым местом г-на Ельцина».
Накануне своего выступления по телевизору Ельцин получил заверения со стороны президента США Билла Клинтона и канцлера Германии Гельмута Коля в том, что они полностью его поддерживают. В тот же самый день, когда Ельцин объявил о присвоении себе властных полномочий, Клинтон опубликовал заявление, в котором говорилось, что российский президент «располагает нашей поддержкой», и приветствовалось движение Ельцина «в сторону рыночной экономики». Вслед за одобрением со стороны Клинтона аналогичные заявления были сделаны Германией, Францией и Великобританией, а несколько дней спустя и Японией.
Западные СМИ также подержали Ельцина, потребовав, чтобы он был готов к реализации «неприятных вещей», как выразился в телевизионном интервью бывший Госсекретарь США Лоуренс Иглбергер. «Решающим аргументом президентской власти или объявления о введении чрезвычайного положения является армия, готовая стрелять в свой собственный народ… [Ельцину] нужно продемонстрировать, что он твердо держит власть и поступает решительно», — писала газета Financial
Times. Необходимо, настаивал еженедельник Economist, осуществить «следующий болезненный рывок… что русским будет очень трудно вынести: закрытие… заводов и соответствующий резкий рост безработицы».
Дэвид Норт, национальный секретарь Рабочей Лиги (Workers’ League), тогдашней секции Международного Комитета Четвертого Интернационала, прокомментировал эти события в редакционной статье в газете Bulletin:
«Каков бы ни был непосредственный итог борьбы между Борисом Ельциным и Съездом народных депутатов, этот последний кризис уже дал российскому и интернациональному рабочему классу один важный урок: не будет мирного и демократического пути к капитализму в бывшем Советском Союзе».
«Реставрация капитализма и интеграция России в экономические структуры мирового империализма, что требует физического расчленения России, сведения ее разрозненных остатков до полукониального статуса, систематического разрушения промышленной инфраструктуры, на которой основывались впечатляющие социальные и культурные достижения советского общества, а также пауперизации огромного большинства населения, — все это может быть достигнуто только методами насильственной диктатуры».