Разгром американского империализма в Афганистане является результатом не только его неоколониальных действий в этой стране, но и всей повестки, которую он проводил все более интенсивно в течение последних трех десятилетий. Она состояла в стремлении противодействовать продолжающимся кризисам — экономическим, социальным и политическим — военными средствами.

Этот провал тесно связан с другой надвигающейся катастрофой — распадом и крахом всей его финансовой системы, еще одной важной опоры, с помощью которой США пытались сохранить свое глобальное доминирование.

Изучение исторического развития обоих этих процессов показывает, насколько тесно они были переплетены и как они усиливали друг друга.

В конце 1980-х годов стало ясно, что финансовая система США вступает в серьезный кризис, который последовал вслед за началом спекулятивного бума на Уолл-стрит после глубокой рецессии начала 1980-х годов. Кризис возвестил о себе крахом фондового рынка 19 октября 1987 года, когда индекс Доу-Джонса упал на 22,6 процента. Это было крупнейшим падением за один день, и рекорд еще не побит.

Значение этого события не только в глубине катастрофы, но и в последовавших за ним мерах. В день краха Уолл-стрит Федеральная резервная система (ФРС) вмешалась в работу биржи, пообещав финансовую поддержку рынку. Это была не одноразовая мера, а начало новой политики, которая с тех расширялась и росла.

Задача центрального банка состояла уже не в том, чтобы предотвращать появление спекулятивных пузырей, а в том, чтобы вмешиваться в механизм рынка путем массивных вливаний денег, когда пузыри начинают лопаться, чтобы обеспечить базис для нового раунда спекуляций.

Эта новая повестка была реализована во всех последующих кризисах: интервенции в моменты кризисов 1990-х годов, включая спасение хедж-фонда Long Term Capital Management в 1998 году; снижение процентных ставок после краха технологического пузыря 2000–2001 годов; операция по спасению банков, начатая после финансового кризиса 2008 года и начало покупки активов («количественное смягчение»); а также интервенция в размере 4 триллионов долларов США после замораживания рынка в марте 2020 года, продолжающаяся по сей день, в ходе чего ФРС выступила гарантом для каждой области финансовой системы.

Другим важным результатом краха Уолл-стрит 1987 года, хотя и гораздо менее известным, стало создание администрацией Рейгана в марте 1988 года на основании исполнительного указа «рабочей группы президента по финансовым рынкам».

Позже получившая название Plunge Protection Team («команда защиты от погружения» — PPT), она состояла из неофициальной группы должностных лиц центрального банка, финансовых регуляторов и членов администрации, которым было поручено «повысить целостность, эффективность, упорядоченность и конкурентоспособность финансовых рынков нашей страны и поддержать доверие инвесторов».

Хотя деятельность этого комитета привлекла мало внимания в средствах массовой информации, группа PPT продолжала встречаться и работать при каждом президенте со времен Рейгана. Говорят, что вмешательство PPT преследовало цель остановить значительное падение рынка, подобное тому, которое произошло в конце 2018 года. После телеконференции PPT 24 декабря в том году, состоявшейся, когда индекс S&P 500 Уолл-стрит приближался к крупнейшему снижению, рынок резко вырос после рождественских каникул.

Каким бы ни был точный характер операций PPT (о них никогда официально не сообщается), действия ФРС и сменяющих друг друга администраций продемонстрировали, что хваленый «свободный рынок» — предполагаемый столп американского экономического господства — действительно ушел в прошлое. Такова углубляющаяся нестабильность финансовой системы, продолжающаяся десятилетиями, что для обеспечения ее выживания необходимо постоянное ежедневное вмешательство государства.

И финансы являются такой же проблемой стабильности и доминирования американского империализма, как и вопрос его военного превосходства. Можно даже смело утверждать, что финансы важнее.

Разгром в Афганистане привел к стратегическому кризису в отношении всех союзников США. Крах американской финансовой системы будет иметь еще более разрушительные последствия в краткосрочной перспективе и не менее серьезные последствия в долгосрочной перспективе.

15 августа 1971 года и 15 августа 2021 года

Эти два кризиса-близнеца имеют общее происхождение. Первый связан с решением президента Ричарда Никсона 15 августа 1971 года отказаться от обеспечения доллара США золотом. Это действие положило конец Бреттон-Вудской валютной системе, созданной в 1944 году самими США, которая обеспечила ключевую экономическую основу для послевоенного капиталистического бума.

Такова одна из причуд истории, что падение Кабула 15 августа этого года произошло как раз в 50-ю годовщину этого события.

Основой Бреттон-Вудской системы, — в которой валюты были привязаны к доллару, обеспеченного золотом по курсу 35 долларов за унцию, — была уверенность, что послевоенное могущество американского капитализма могло продолжаться бесконечно, поддерживая глобальный бум, и что любые экономические проблемы могут быть решены с помощью государственных интервенций, основанных на кейнсианской политике управления спросом.

Но всего 27 лет спустя, — мгновение ока в историческом плане, — эта искусственная конструкция была взорвана противоречиями, присущими самой системе.

Американский капитализм был вынужден возродить из пепла своих конкурентов, прежде всего Германию и Японию, чтобы обеспечить расширение мирового рынка, от которого зависела его собственная экономическая стабильность. Но в результате в течение двух десятилетий американский капитализм был потеснен в борьбе за рынки. Его положительное сальдо торгового баланса, которое приняло огромные масштабы в послевоенный период, и от которого зависела вся система, неуклонно снижалось, а в 1971 году стало отрицательным.

Все предыдущие попытки укрепить систему, — ведь кризис становился все более очевидным во второй половине 1960-х годов, — потерпели неудачу. Нормы прибыли, которые росли во время бума, резко снизились, и американский капитализм столкнулся с растущей волной боевитости рабочего класса. Никсон попытался противостоять этому 5-процентным ограничением заработной платы, провозглашенным в том же телевизионном обращении, в котором он объявил об отмене золотого обеспечения доллара.

Решение по доллару запустило инфляционную спираль, которая усугубила все эти проблемы и помогла разжечь волну уже начавшейся потенциально революционной борьбы в ряде крупных капиталистических стран, начиная с всеобщей забастовки во Франции в мае-июне 1968 года.

При непосредственном сотрудничестве сталинистского, социал-демократического и профсоюзного руководства и решающей помощи сил паблоистского ревизионизма, порвавших с революционной программой троцкизма, правящие классы смогли подавить подъем рабочего класса. Самым жестоким примером стало Чили, где ЦРУ организовало свержение правительства Альенде и установило в сентябре 1973 года военную диктатуру Пиночета.

Политическая стабильность была на время восстановлена. Но экономические противоречия американской и мировой капиталистической экономики усилились. Они проявились прежде всего в феномене стагфляции 1970-х годов. Это было сочетание высокой инфляции, растущей безработицы и более низкого экономического роста, — то, что сторонники кейнсианской экономики считали невозможным.

Опираясь на предательства, совершенные руководством рабочего класса, правящие классы перешли в наступление — перестройку капиталистической экономики, основанную на уничтожении менее прибыльных отраслей промышленности и наступлении на рабочий класс. Острием этой атаки стал разгром забастовки авиадиспетчеров США администрацией Рейгана в 1981 году и уничтожение их профсоюза PATCO. Вторым шагом была продолжающаяся целый год гражданская война, развязанная британским государством против шахтеров под руководством правительства Тэтчер в 1984–85 годах.

В США и на международном уровне создавался новый экономический порядок, при котором накопление прибыли все больше основывалось не на расширении промышленности, а на финансовых спекуляциях.

«Героями» этого нового режима были уже не промышленные титаны прошлого, а криминальные и полукриминальные финансовые деятели, такие как король «мусорных» облигаций Майкл Милкен, который разработал механизмы вывода активов компаний, что обеспечило накопление баснословных прибылей на фоне роста фондового рынка, начиная с 1982 года.

Но, как показал крах в октябре 1987 года, этот финансовый карточный домик двигался в сторону катастрофы. Затем произошла счастливая случайность.

Сталинистская бюрократия Советского Союза, которая была важнейшей опорой глобального капитализма после узурпации ею политической власти у советского рабочего класса в 1920-е годы, совершила свой последний акт служения империализму, ликвидировав то, что осталось от первого рабочего государства, и инициировав реставрацию капитализма.

Столкнувшись с растущим движением рабочего класса по мере роста экономических и социальных проблем, порожденных реакционной националистической догмой «социализма в одной стране», а также опасаясь своего свержения, правящий сталинистский режим нанес упреждающий удар, трансформировав себя в класс капиталистов, владеющих собственностью.

Ликвидацию СССР приветствовали политические лидеры, «мудрецы» в СМИ, близорукие ученые и все разновидности так называемых «левых» политических тенденций. Для них это была демонстрация силы капитализма и триумфа «свободного рынка».

Глобализация и кризис национального государства

Только Международный Комитет Четвертого Интернационала, признавая огромное влияние этого события на политическое сознание международного рабочего класса, настаивал на том, что оно не представляет собой нового рождения капитализма. Скорее, это означало углубление кризиса глобального экономического порядка.

Так произошло потому, что, в конечном счете, ликвидация Советского Союза была первоначальным выражением растущего противоречия между развитием глобального производства, происходившего все более быстрыми темпами после 1971 года, и системой национальных государств. Этот кризис нашел свое первое проявление в судьбе сталинистских режимов, потому что они непосредственно опирались на националистическую экономическую программу.

Однако ближайший после ликвидация СССР период и решение китайского маоистско-сталинистского режима начать полным ходом переход на капиталистический базис обеспечили американскому империализму возможности и преимущества в целом ряде аспектов.

Первоначальная путаница и дезориентация в рабочем классе оказали решающую помощь профсоюзной бюрократии в США и по всему миру в подавлении борьбы рабочего класса. Уровень забастовок — основной показатель классовой борьбы — упал в крупных капиталистических странах до рекордно низкой точки.

Это открыло возможности для глобальной геополитической стратегии американского империализма.

Со времен событий 1975 года в Сайгоне, запечатленных в снимках эвакуации вертолетом с крыши американского посольства, американский империализм стремился «избавиться от вьетнамского синдрома». Самоустранение Советского Союза с мировой сцены, казалось, дало ему возможность противостоять продолжающемуся экономическому спаду военными средствами.

Первая война в Персидском заливе в 1990–91 годах, начатая под предлогом захвата Ираком Кувейта, велась, исходя из предпосылки, что США строят «новый мировой порядок», базирующийся на их военной мощи.

Это было толчком и условием для последовавших непрекращающихся войн, суть которых сводилась к тому, что с помощью крылатых ракет, беспилотных летательных аппаратов, целенаправленных убийств и, когда необходимо, военного вмешательства, США могут сохранять свое глобальное господство.

Милитаризм сочетался с верой в то, что с развитием «финансового инжиниринга», все более высоким ростом фондового рынка и развитием новых технологий, наряду с гегемонией доллара на мировых рынках, США смогут сохранить себя в качестве доминирующей экономической державы.

И здесь США также получили значительную помощь от действий советской сталинистской бюрократии и китайского режима. Ликвидация Советского Союза и развертывание капитализма в Китае в сочетании с последующим крахом национальных экономических программ в Индии и других бывших колониальных странах имели серьезные финансовые последствия.

Одной из главных причин, по которой ФРС могла сохранять режим низких процентных ставок на протяжении 1990-х годов и в нынешнем столетии, взвинчивая финансовые рынки на все большую высоту, было отсутствие инфляции. В значительной степени стабильность валют была связана с удешевлением ряда потребительских товаров, произведенных за счет эксплуатации крупными капиталистическими корпорациями дешевой рабочей силы в Китае и многих других странах.

Здесь тоже происходили параллельные события. Внешняя политика США, основанная на милитаризме, характеризовалась полным отказом от международного права и скатыванием к откровенной преступности. Вторжение в Ирак в 2003 году, основанное на лжи об «оружии массового уничтожения», стало тому самым вопиющим примером.

В мире финансов все прежние нормы финансовой осмотрительности были отброшены в сторону на фоне спекулятивного разгула, который часто принимал криминальный характер — достаточно вспомнить случай с компанией Enron. В политике тот же процесс отразился в возвышении Дональда Трампа: обитатель мира финансового мошенничества стал президентом США.

Но сейчас есть признаки того, что кризис американского империализма вступил в новую стадию.

В своей знаменитой полемической работе Анти-Дюринг Фридрих Энгельс оспорил «теорию насилия», выдвинутую Евгением Дюрингом, которая утверждала, что военная мощь, а не экономическое развитие, является движущей силой исторического развития.

Экономическое развитие капитализма, объяснял Энгельс, вело буржуазное общество к «краху или революции». Но если «буржуа апеллируют теперь к насилию, чтобы охранить от крушения разваливающееся “хозяйственное положение”», то они пребывают в заблуждении, думая, что могут «выстрелами из крупповских пушек и маузеровских ружей стереть с лица земли экономические результаты паровой машины и всех приводимых ею в движение современных машин, стереть с лица земли результаты мировой торговли и развития современных банков и кредита».

С поправкой на то, что касается развития военной техники и все более сложных и взаимосвязанных экономических и финансовых процессов современности, замечания Энгельса не потеряли своей актуальности.

На фоне военного разгрома в Афганистане продолжают нарастать признаки финансового краха, вызванного масштабными мерами по спасению 2008 и 2020 годов. Каждый день приносит новые сведения о масштабах спекуляций.

В разгар дальнейших рекордных максимумов на Уолл-стрит, безудержных спекуляций криптовалютами и роста цен на жилье эта неделя началась с сообщений о том, что Financial Times назвала «безумным летом заключения сделок»: активность по слияниям и поглощениям достигла в этом году рекордного уровня. Ожидается, что будут превышены рекордные 4,3 триллиона долларов в 2007 году, которые предшествовали мировому финансовому кризису. Эта новая мания слияний подпитывается низкой ценой займов и триллионами долларов в распоряжении частных инвестиционных групп.

В качестве еще одного свидетельства финансового безумия газета Wall Street Journal сообщила, что доходность американских корпоративных облигаций спекулятивного класса упала до 3,53 процента. Это более чем на процент ниже, чем в любое время до пандемии COVID-19.

На прошлой неделе European Securities and Markets Authority (Европейское управление по ценным бумагам и рынкам — ESMA) представило доклад, в котором говорилось: «Мы ожидаем, что продолжительный период риска для институциональных и розничных инвесторов будет сопровождаться дальнейшими — возможно, значительными, — рыночными коррекциями, и увидим очень высокие риски по всей сфере деятельности ESMA».

Эти показатели, наряду со многими другими, указывают на начало серьезного кризиса, но такого, который развивается в изменившихся условиях.

Несмотря на заверения главы ФРС Джерома Пауэлла и других финансовых авторитетов, что нынешний рост инфляции является временным, — он составляет от 4 до 5 процентов в США и превышает 3 процента в Европе, — возникают все более серьезные опасения, что инфляция становится нормой. Если так, то это устранит одну из ключевых опор режима сверхнизких процентных ставок, который поддерживал финансовые рынки в течение последних трех десятилетий.

Борьба за власть рабочего класса

Еще более значительным фактором для финансовых рынков является растущая волна боевитости рабочего класса в США и других странах, находящаяся в прямом конфликте с профсоюзной бюрократией. Это воинственное настроение рабочих угрожает решительно покончить со спадом классовой борьбы, которая была ключевым фактором спекулятивного разгула.

Маркс однажды очень метко заметил, что все экономические противоречия капитализма, в конечном счете, решаются на поле классовой борьбы. Рабочий класс должен подвести баланс нынешней ситуации и сделать необходимые политические выводы.

Хотя Байден апеллировал к антивоенным настроениям населения, объявляя об уходе из Афганистана, это не означает, что опасность войны отступила. Наоборот, она увеличивается. Это связано с тем, что, как ясно дал понять Байден, вывод войск из Афганистана был осуществлен для того, чтобы сосредоточить внимание на подготовке к войне против Китая, экономический подъем которого рассматривается всеми фракциями правящего класса США как экзистенциальная угроза американскому империализму, и этому подъему необходимо противостоять любой ценой.

Кризис COVID-19 послужил предупреждением о том, как правящий класс будет вести себя в условиях экономического кризиса. Буржуазия будет безжалостно настаивать на том, что прибыль и «здоровье» финансовых рынков имеют приоритет над всем остальным, включая саму жизнь.

Стратегия правящего класса становится все более отчаянной. Но у него есть стратегия — растущий кризис системы прибыли должен быть переложен на плечи рабочего класса любыми средствами, включая авторитарные и фашистские формы правления.

Соответственно, рабочий класс должен выработать свою собственную независимую перспективу, проработанную до конца и развитую в борьбе с профсоюзными аппаратами. Основа этой стратегии — политическая борьба за взятие власти в свои руки, чтобы свергнуть устаревшую и разрушительную капиталистическую систему и начать перестройку общества на социалистических основах в международном масштабе.