Крайне правая партия «Шведские демократы» — организация, возникшая из шведского неонацистского движения, одержала явную победу на воскресных всеобщих выборах в скандинавской стране 11 сентября. Хотя два основных блока партий оставались настолько близкими друг к другу по количеству поданных за них голосов, что окончательный результат стал известен только после подсчета голосов, отправленных по почте и отданных за рубежом, уже в понедельник было ясно, что «Шведские демократы» увеличили свою поддержку больше, чем любая другая партия, и стали второй по величине парламентского представительства политической партией в Швеции.
По состоянию на вечер прошлой среды, результаты голосования дали правому блоку партий во главе с консервативной Умеренной коалиционной партией 176 мест, а «левому» блоку во главе с Социал-демократической рабочей партией — 173. Тем не менее «Умеренные» были заменены «Шведскими демократами» в качестве крупнейшей партии в правом четырехпартийном блоке, в который также входят набравшие гораздо меньшее количество голосов партии христианских демократов и либералов. Голоса, поданные за «Шведских демократов», выросли с 17,5 процента в 2018 году до 20,6 процента, в то время как поддержка «Умеренных» на выборах снизилась за тот же период с 19,8 процента до 19,1 процента.
Социал-демократы остались крупнейшей парламентской партией, немного увеличив свой результат по сравнению с 2018 годом и получив 30,5 процента голосов. Премьер-министр Магдалена Андерссон, которая зависела в уходящем парламенте от терпимого отношения со стороны Партии Центра, «Зеленых» и Левой партии, поначалу отказывалась официально признавать поражение, однако 14 сентября заявила, что на следующий день подаст в отставку с премьерской должности. До прошлой среды существовал небольшой шанс, что остававшиеся голоса могут обеспечить возглавляемому социал-демократами блоку 175 мест, необходимых для обеспечения численного перевеса в 349-местном парламенте (Риксдаге).
Итоги выборов являются убийственным обвинением тем, кто считает политику в Швеции «левой». Долгое время преподносимая лево-ориентированными СМИ и политическими партиями на международном уровне как «прогрессивный» парадиз, Швеция пережила несколько волн приватизаций и урезаний социальных расходов, снижений налогов на богатых, резкого увеличения военных расходов и превращения иммигрантов в козлов отпущения при сменяющих друг друга правительствах «левых» и «правых».
Кульминацией этого стала политика, проводимая социал-демократами при Андерссон и бывшем премьер-министре Стефане Лёвене в течение последних восьми лет, в том числе присоединение Швеции к военному альянсу НАТО, полная поддержка войны США-НАТО с Россией и продвижение смертоносной политики в отношении пандемии («прибыли превыше жизней»), которая сделала Швецию страной с одним из самых высоких показателей смертности от COVID-19. Поддерживаемые «Зелеными» и Левой партией, социал-демократы также навязывали бюджеты, продиктованные правыми партиями, и принимали карательные меры против лиц, ищущих убежище, а также иммигрантов.
Каким бы ни был окончательный исход выборов, «Шведские демократы» в любом случае политически окрепли, поскольку весь политический истеблишмент резко качнулся вправо. Даже в том маловероятном случае, если социал-демократам удалось бы удержаться у власти, ультраправые «Шведские демократы» являлись бы официальной оппозицией в парламенте.
Перед выборами лидер «Умеренных» Ульф Кристерссон поднял вопрос о возможности формирования правительства, состоящего из представителей трех традиционных правых партий, с самим собой в качестве премьер-министра. Крайне правым «Шведским демократам» он отвел роль силы, которая будет обеспечивать поддержку правительства со стороны парламента. Это предложение являлось негласным признанием глубокой враждебности, испытываемой широкими слоями шведского населения к ультраправой партии, члены которой никогда ранее не занимали правительственных постов.
Однако в ночь после выборов лидер шведских демократов Йимми Окессон четко дал понять, что шведские демократы не удовлетворятся вспомогательной ролью, заявив: «Прямо сейчас, похоже, произойдет смена власти. Наша цель состоит в том, чтобы сидеть в правительстве».
В понедельник на прошлой неделе ведущий таблоид Aftonbladet (Вечерняя газета) сообщил, что Окессон посетил штаб-квартиру «Умеренных» в центре Стокгольма для ведения переговоров. «Умеренные» также провели переговоры с лидером христианских демократов Эббой Буш и лидером партии «Либералы» Йоханом Персоном. Сообщается, что Кристерссон надеется договориться о соглашении, в соответствии с которым «Шведские демократы» и «Либералы» поддержат правительство меньшинства, состоящее из «Умеренных» и христианских демократов.
Возможность Окессона и «Шведских демократов» играть решающую роль в определении политики и состава нового правительства является следствием планомерной интеграции крайне правых в официальную политическую жизнь со стороны всех ведущих партий. Когда фашистские «Шведские демократы» впервые вошли в парламент по итогам выборов 2010 года, все остальные партии заявили, что откажутся сотрудничать с ними. В 2014 году социал-демократический премьер-министр Лёвен обосновывал свое одобрение соглашения с традиционными правыми партиями необходимостью остановить подъем ультраправых. Сделка предусматривала, что Лёвен обязует социал-демократов обеспечить принятие бюджетов на основе плана расходов, выдвинутого правыми партиями и включавшего в себя дальнейшее проведение политики жесткой экономии в сфере социальных услуг после десятилетий сокращений и приватизаций. Взамен правые партии обещали не опрокидывать правительство меньшинства Лёвена голосами «Шведских демократов».
После того, как Кристерссон возглавил «Умеренных» в 2017 году, последние сменили курс и начали открыто сотрудничать со «Шведскими демократами». Это сотрудничество привело к тому, что парламент в прошлом году проголосовал за бюджет, подготовленный «Умеренными» и «Шведскими демократами», который социал-демократическое правительство меньшинства во главе с Андерссон согласилось исполнить. «Либералы» и Партия Центра, постоянно заверяющие, что они будут принципиально против присоединения к правительству или его поддержки, если в него войдут «Шведские демократы», также проголосовали за бюджет.
За парламентскими маневрами стоят мощные реальные силы, которые подтолкнули шведскую правящую элиту к поддержке ультраправых «Шведских демократов». В Швеции один из самых быстрорастущих уровней социального неравенства среди стран Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Эта тенденция была вызвана начавшимся в 1990-х годах всеобъемлющим демонтажем системы социального обеспечения и государственных услуг, — системы, которая была одной из самых щедрых в Европе в послевоенный период. Одним из наиболее ярких проявлений этого процесса является все более сегрегированный характер крупных шведских городов, в бедных пригородах которых преобладают иммигранты, среди которых безработица иногда более чем вдвое превышает средний показатель по стране.
Шведский правящий класс к тому же играет первую скрипку в превращении Скандинавии во второй фронт в войне США и НАТО с Россией. Это выражается в том числе в том, что Швеция подала заявку на вступление в НАТО вместе с соседней Финляндией и поставляет оружие на Украину. И последнее, но не менее важное: Стокгольм на ранних стадиях пандемии COVID-19 встал в авангарде политики смертоносного «стадного иммунитета» — политики, которая нашла поддержку у самых реакционных политических сил по всему миру, включая фашистски настроенного бывшего президента США Дональда Трампа.
Укрепление этой политики в условиях глобального кризиса капиталистической системы требует мобилизации откровенно фашистских сил для запугивания оппозиции со стороны рабочего класса, о чем свидетельствуют события во всех ведущих капиталистических странах. Возвышение «Шведских демократов» до положения доминирующей правой партии страны напоминает трансформацию республиканцев в Соединенных Штатах во все более откровенно фашистскую партию после попытки государственного переворота 6 января 2021 года и превращение британских консерваторов в яростно ультраправую партию под руководством сначала Бориса Джонсона, а теперь Лиз Трасс. На всеобщих выборах, которые должны состояться в конце этого месяца, Джорджа Мелони, лидер неофашистской партии «Братья Италии» (Fratelli d'Italia), чествующая фашистского диктатора Муссолини, имеет высокие шансы стать премьер-министром Италии.
Ни одна из этих крайне правых сил не пользуется массовой поддержкой населения. Скорее, политическая устойчивость этих сил обусловлена двумя ключевыми факторами: во-первых, поддержкой, которой они пользуются со стороны важнейших слоев правящей элиты и ее государственного аппарата; и, во-вторых, ролью официальных «левых» партий и их союзников в лице профсоюзов в блокировании рабочего класса в его усилиях независимого вмешательства в политическую жизнь. Последний фактор оказался особенно решающим в Швеции, где экс-сталинистская Левая партия и профсоюзы держали трудящихся в политическом подчинении социал-демократам, в то время как последние стройными рядами неуклонно двигались вправо, перенимая многое из основных направлений политики «Шведских демократов».