Русский

Эта неделя в русской революции

11–17 сентября: После провала корниловского мятежа Керенский пытается сформировать диктаторский режим; Троцкий освобожден из тюрьмы

Корниловский путч подавлен организованным массовым сопротивлением рабочего класса Петрограда, в мобилизации которого большевики сыграли решающую роль. Под всеобъемлющим давлением снизу Временное правительство освобождает из тюрьмы лидеров большевиков. Тем временем Керенский пытается сформировать новое правительство, назначив себя верховным главнокомандующим и объявив о создании диктаторского режима «директории», состоящей из пяти человек.

Лондон, 11 сентября: Первая группа британских военнопленных возвращается в Англию

Британские военнопленные в Германии

Первый контингент британских военнопленных прибывает домой после их репатриации из Швейцарии.

Количество солдат со всех воюющих сторон, попавших в плен, резко выросло в течение войны. К 1918 году около 1 миллиона пленных немцев находится под стражей, в том числе 424 тысячи человек во Франции, 328 тысяч — в Великобритании и 168 тысяч — в России. Более 2 миллионов австро-венгерских солдат оказываются в российских лагерях, 25 процентов из них погибает.

Условия в лагерях для военнопленных плохие, военнопленных часто наказывают, хотя такое обращение запрещено Гаагской конвенцией. Немецкие пленные позже сообщат о побоях в лагерях союзников и о принудительном труде в прифронтовой зоне.

Около 2,4 миллиона пленных захвачено Германией. Известия из немецких лагерей сообщают о психологических издевательствах и недостаточном питании. Наблюдаются вспышки эпидемических болезней, включая холеру и тиф. Лагеря строгого режима, расположенные близ линии фронта или в районах с суровым климатом, представляют собой ряды расположенных в грязи палаток. Уровень смертности в них гораздо более высокий, чем в обычных лагерях. Один бывший заключенный, возвратившийся из такого лагеря, отмечает: «Эти люди — эти солдаты — шли маршем, но выглядели трупами; из каждой синей шинели торчала голова мертвеца: глаза опущены вниз, выпирающие скулы, изможденные гримасы кладбищенских черепов».

Репатриация британских солдат организована Международным комитетом Красного Креста, который организует обмен десятков тысяч тяжелораненых пленных со всех сторон. К концу войны около 68 тысяч военнопленных из большинства воюющих стран интернированы в Швейцарии для проведения обменов. Красный Крест также учреждает Международное агентство по делам военнопленных в Женеве, которое помогает пленным солдатам связаться с их семьями. Это агентство получает в среднем 16.500 писем в день, поступающих от семей, которые ищут информацию о пропавших без вести.

Петроград, 11–13 сентября (29–31 августа по ст. ст.): Организованное массовое сопротивление ликвидирует корниловский путч

Генерал Александр Крымов

Движение войск Корнилова на Петроград вызывает беспрецедентное по масштабам организованное массовое сопротивление со стороны рабочих и солдат, в котором большевики играют ключевую роль (см.: «4–10 сентября: Мятеж Корнилова». Угроза кровавой расправы в городе вынуждает лидеров Совета согласиться на мобилизацию и вооружение рабочего класса столицы. Перед лицом десятков тысяч красногвардейцев, возглавляемых большевиками и расположившихся на укрепленных позициях вокруг города, а также столкнувшись с массовыми мятежами и дезертирством в собственных рядах, корниловское движение сходит на нет в течение нескольких дней.

Во главе марша на Петроград Корнилов поставил царского генерала Крымова, поскольку тот готов не колеблясь «повесить всех членов Совета». Теперь Крымов вынужден бессильно наблюдать, как солдаты его собственной Первой Донской казачьей дивизии дезертируют, чтобы принять участие в массовых митингах. Солдаты, на которых он рассчитывал в своих планах кровавой расправы в Петрограде, теперь шествуют под красными флагами и требуют ареста генералов-путчистов. 12 сентября Крымов сдается эмиссару правительства в обмен на гарантии личной безопасности.

К 13 сентября, чувствуя, куда дует ветер, командующие армиями заявляют о своей преданности Керенскому. Когда Крымов встречается с Керенским в Зимнем дворце, Керенский сурово отчитывает его за участие в заговоре, хотя, как отмечает историк Александр Рабинович, Крымова обвинял в преступлениях против государства человек, «который когда-то сам высказывал одинаковые с ним мысли».

Крымов ушел с этой встречи в подавленном состоянии. Пробираясь по тихим улицам Петрограда, где он планировал провести так много повешений и расстрелов, он, несомненно, столкнулся со свидетельством того, что город твердо контролируется организованным рабочим классом. Он поехал на квартиру друга, где заявил: «Последняя карта спасения родины бита, больше не стоит жить». Затем, удалившись в другую комнату якобы отдохнуть, он написал короткое письмо Корнилову и выстрелил себе в сердце (см.: http://scepsis.net/library/id_1522.html).

Петроград, 12 сентября (30 августа по ст. ст.): Керенский пытается установить диктатуру

Александр Керенский

Крах корниловского путча порождает в российской политике огромный вакуум. Землевладельцы, военная клика, финансисты и капиталисты открыто встали на сторону Корнилова. Эти слои теперь полны негодования из-за провалившихся надежд. Между тем Временное правительство своими разговорами о «крови и железе» и отказом от реформ, последовавших вслед за Февральской революцией, оттолкнуло от себя массы рабочих, солдат и крестьян.

Керенский пытается заполнить возникший вакуум авторитарным режимом с ним самим во главе и при опоре на правые слои кадетов. Он приказывает арестовать Корнилова и заявляет, что теперь сам является верховным главнокомандующим вместо Корнилова. 12 сентября он объявляет о создании диктатуры, состоящей из «директории» пяти человек. В отношении политического состава своего нового правительства он более чем когда-либо полагается на провоенную капиталистическую партию кадетов.

Несмотря на то что Керенский подает себя в качестве лидера сильного правительства, гарантирующего сохранение «законности и порядка», он все более изолирован. Его поворот в сторону кадетов вызывает массовое возмущение. Митинги рабочих и солдат по всей стране принимают резолюции и заявления о «недоверии» его правительству и выдвигают требование «Власть Советам!» Александр Рабинович приводит ряд примеров этого рода:

«Некоторые характерные примеры позволяют представить общую направленность этих призывов. Рабочие механической мастерской Петроградского трубочного завода, обсудив 28 августа “текущий момент”, заявили: “Ввиду создавшегося контрреволюционного буржуазного движения и посягательства со стороны бывших царских опричников на свободу и на все демократические завоевания российского пролетариата собрание заявляет, что вся власть должна перейти Совету рабочих, солдатских и крестьянских депутатов”. В тот же день 8 тыс. рабочих Петроградского металлического завода приняли резолюцию с выражением недоверия “министрам-социалистам”, вероятно, из-за их готовности сотрудничать с буржуазией. Эти рабочие потребовали немедленного создания “решительной революционной власти”. 29 августа несколько тысяч разгневанных рабочих гигантского Путиловского завода решили, что “правительство революционной страны должно быть составлено только из представителей революционного класса”, и добавили, что “всякие переговоры о коалиционной власти в условиях борьбы буржуазии и ее ставленника Корнилова с народом мы будем отныне считать изменой делу свободы”. Тем временем рабочие Ново-Адмиралтейского судостроительного завода, обсудив сложившуюся политическую ситуацию, заявили, что “власть государственная не должна ни одной минуты оставаться в руках контрреволюционной буржуазии. Она должна перейти в руки рабочих, солдат и беднейших крестьян и быть ответственной перед Советами рабочих, солдатских депутатов”» (http://scepsis.net/library/id_1524.html).

Керенский, поведение которого всегда было очень эмоциональным и неустойчивым, теперь в оцепенении бродит по коридорам Зимнего дворца. Милюков полагает, что Керенский страдает от какого-то нервного расстройства, симптомы которого становятся еще более явными, чем когда-либо. Милюков пишет, что Керенский страдает от крайней летаргии утром, но испытывает внезапные припадки маниакальной энергии во второй половине дня. Иногда он сидит в безделье в течение длительных периодов времени, как будто ему нечем заняться. Даже его ближайшие союзники и сторонники теряют уверенность в его способности управлять страной, особенно в качестве ее всемогущего «верховного вождя». В своей Истории русской революции Троцкий приводит воспоминания одного современного наблюдателя:

«Керенский произвел на меня, — пишет Станкевич, — впечатление какой-то пустынностью всей обстановки и странным, никогда не бывалым спокойствием. Около него были только его неизменные “адъютантики”. Но не было ни постоянно раньше окружавшей толпы, ни делегаций, ни прожекторов… Появились какие-то странные досуги, и я имел редкую возможность беседовать с ним по целым часам, причем он обнаруживал какую-то странную неторопливость» (История русской революции, том 2, часть 1).

14 сентября (1 сентября по ст. ст.) Россия объявлена «республикой», но это ничего не меняет в положении Керенского. Для правых сил, которые стоят за восстановление монархии, это только повод для усиления их негодования. Для рабочих и солдат этого слишком мало и слишком поздно. Троцкий пишет:

«Непреодолимые исторические силы влекли правящих книзу. Никто не верил серьезно в успех нового правительства. Изолированность Керенского была непоправима. Его измену Корнилову имущие классы забыть не могли. “Кто готов был драться против большевиков, — пишет казачий офицер Каклюгин, — тот не хотел этого делать во имя и в защиту власти Временного правительства”. Цепляясь за власть, сам Керенский боялся сделать из нее какое-либо употребление. Возрастающая мощь сопротивления парализовала вконец его волю» (там же).

Нью-Йорк, 12 сентября: New York Times приветствует Корнилова

New York Times поддерживает Корнилова

Газета New York Times приветствует потенциального палача русской революции генерала Лавра Корнилова в своей редакционной статье от 12 сентября. Этим она еще раз разоблачает мошенничество, стоящее за американским лозунгом «сделать мир безопасным для демократии».

«Он, — пишет газета, — просто представитель тех сил, которые слишком долго были в бездействии, но которые, наконец, объединились, чтобы остановить быстрое разложение России, сохранить единство государства, остановить его распад, — другими словами, спасти его».

Ведущий голос американского либерализма осуждает Россию как страну, «шатающуюся в пьяном безумии между пропастью социализма и бездной анархии». Вместо этого редакция приветствует самые реакционные элементы в российском обществе, в том числе «казачьи войска… под руководством генерала Каледина», а также «крестьян-землевладельцев, кавалеров Святого Георгия».

Times осуждает Керенского за то, что тот не захотел открыто поддержать Корнилова, хотя газета молчит по поводу своих предыдущих заявлений о том, что сам Керенский берет на себя диктаторские полномочия. Керенский «мог выбирать, но предпочел связать себя с социализмом», — пишет Times.

Берлин, 12 сентября: Массовое падение членства в СДПГ

12 сентября газета Социал-демократической партии Германии (СДПГ) Vorwärts публикует «Отчет исполнительного комитета конгрессу за финансовые годы 1914-1917». В докладе утверждается, что партия сделала все возможное для сохранения мира. Резолюция о мире, принятая Рейхстагом 19 июля, представлена в качестве доказательства того, как «серьезно относится [партия] к работе в интересах мира». Эта беззубая резолюция, которая просто требует мирного соглашения между империалистическими державами, без аннексий или контрибуций, была проигнорирована германским военным командованием, а также другими воюющими правительствами.

Документ фиксирует тенденцию к падению численности партии. К 1915 году, через год после одобрения военных кредитов социал-демократами, численность партии упала наполовину. Эта тенденция продолжилась и дальше. Согласно данным отчета, с 1914 года по 31 марта 1917 года число членов партии сократилось с 1.085.905 до 243.061 человек, т.е. более чем на три четверти.

Создание центристской Независимой социал-демократической партии (НСДПГ) в апреле 1917 года привело к еще одному резкому снижению численности СДПГ. Около 100 тысяч наиболее боевых противников войны из рядов СДПГ переходят в НСДПГ. В СДПГ остается около 150-180 тысяч членов, включая большой аппарат чиновников и нескольких членов редакционной коллегии. Особенно резко упали партийные организации в промышленных центрах.

Проводимая СДПГ политика «государственного перемирия», т.е. подавление любой рабочей борьбы и прямая поддержка империалистической войны, объясняет столь массовый отток из рядов партии. Результаты десятилетий суровой и самоотверженной борьбы германского пролетариата, — создание сильной рабочей партии, ставящей своей целью совершение социалистической революции, — организационно разрушены после исторического политического предательства 1914 года.

Этот отток кадров из рядов СДПГ особенно ярко виден в отношении самых угнетенных слоев рабочего класса и призывников на военную службу. Последние либо погибли на фронте, либо отвернулись от партии, которую Роза Люксембург назвала «смердящим трупом».

Число женщин-членов партии упало почти на две трети — с 174.754 накануне войны до 66.608 к концу марта 1917 года. Причины очевидны. Работающие женщины должны не только кормить свои семьи в катастрофических условиях военной экономики, но и брать на себя тяжелую работу на фабриках вместо ушедших на войну мужчин. Можно ли ожидать от них доверия к партии, которая разделяет ответственность за создание этих условий?

Стокгольм, 12 сентября: Третья Циммервальдская конференция принимает манифест, призывающий к международным массовым стачкам против войны

Анжелика Балабанова

На третьей Циммервальдской конференции в Стокгольме делегаты из Германии, России, Польши, Румынии, Австрии, Швеции, Норвегии, Финляндии и Швейцарии принимают «мирный манифест из Стокгольма» — обращение к пролетариям всех стран.

Движение Циммервальда занимает промежуточное положение между двумя тенденциями. С одной стороны — усилия социал-патриотических партий Второго Интернационала по созыву «Стокгольмской мирной конференции», которая должна выработать «мир согласия» между империалистическими державами. С другой — призыв к созданию Третьего Интернационала, поддержанный Лениным и Троцким, базирующийся на решительном разрыве со всеми социал-шовинистическими, центристскими и оппортунистическими тенденциями.

Циммервальдский манифест бичует предательскую политику правых социал-демократов в каждой стране. Манифест заявляет, что попытки созвать Стокгольмскую мирную конференцию тщетны и лишь затягивают массовое убийство рабочих и крестьян. Обращение заканчивается словами: «Настал час начать великую совместную борьбу во всех странах за мир и освобождение народов социалистическим пролетариатом. Средством для достижения этой цели является объединенная международная массовая забастовка…»

Только делегат меньшевиков Аксельрод голосует против манифеста. Несмотря на почти единодушное голосование в поддержку обращения, конференция пронизана политическим бессилием. Циммервальдское движение получило свое название в честь первой международной конференции социалистических противников войны, состоявшейся в 1915 году в швейцарской деревне Циммервальд. Лишь небольшая часть этого движения — сторонники Ленина. Подавляющее большинство составляют центристы разных оттенков. На правом фланге — такие фигуры, как Гуго Гаазе и Георг Ледебур (Независимая социал-демократическая партия Германии), а также русские меньшевики. На левом крыле — большевики и тяготеющая к ним Анжелика Балабанова из Итальянской социалистической партии. Она сближается с большевиками и будет вскоре избрана секретарем организационного комитета Международного социалистического комитета (МСК).

С самого начала Циммервальдской конференции 5 сентября предложение не участвовать в социал-шовинистической Стокгольмской конференции, запланированной на середину сентября, столкнулось с оппозицией со стороны немецких лидеров НСДПГ и меньшевистских делегатов. Этот вопрос разрешается сам собой к концу конференции, когда выясняется, что Стокгольмская мирная конференция, неоднократно откладываемая в течение лета, снова отложена на неопределенный срок. Враждебность между социал-шовинистами союзных и центральных держав слишком велика для того, чтобы сесть за один стол.

Идут горячие дебаты на другую тему — отношение Циммервальдских организаций к русской революции и её целям. Опасение, что этот вопрос может привести к провалу конференции, вероятно, объясняет, почему он не был включен первым в повестку дня. Российский делегат Орловский представляет декларацию от имени Центрального и зарубежного комитетов большевиков. В этом документе осуждается участие меньшевиков в правительстве Керенского в России.

Восстановление смертной казни в армии, расстрел петроградских рабочих в июльские дни, аресты их лидеров, беспрецедентная кампания клеветы и травли против большевиков, — по всем этим вопросам большевики требуют, чтобы Циммервальдская конференция заняла четкую позицию и осудила меньшевиков. Аксельрод и Ерманский (оба меньшевики-интернационалисты) протестуют против этих требований, и большинством голосов конференция отказывается даже начать обсуждение этих вопросов.

Тем не менeе, в докладе Международного социалистического комитета Анжелика Балабанова позже назовет конференцию и ее манифест большим шагом вперед. По ее мнению, призыв к проведению международных массовых стачек за мир означает переход от политики слов к политике действий.

Ленин с этим совершенно не согласен. Скрываясь в Финляндии, он призывает к решительному разрыву с движением Циммервальда, которое, как он пишет, продолжает двигаться в направлении Второго Интернационала. По мнению Ленина, доминирующие в Циммервальдском движении центристы своими левыми фразами проделывают ту работу, которую ненавистные массам социал-шовинисты, — такие как Социал-демократическая партия Германии (СДПГ) или меньшевики в России, — неспособны выполнять в интересах правящего класса: то есть усыплять пролетариат мирными резолюциями и ложными надеждами, мешая ему готовиться к завоеванию власти.

Требование международной всеобщей забастовки, утверждает Ленин, правильно призывает к интернациональным действиям классовой борьбы, но остается в рамках давления на империалистические правительства. Оно недостаточно конкретно зовет к их свержению в каждой стране.

На апрельской конференции большевиков 7-12 мая Ленин выступал за разрыв с Циммервальдским движением, характеризуя его как помеху для масс. Он заявлял, что все усилия надо направить на создание Третьего Интернационала. Партия большевиков еще не единодушна в этом вопросе. Партия в целом отвергает участие в Стокгольмской мирной конференции, но многие большевики все еще поддерживают участие в левом блоке Циммервальдского движения.

По просьбе немецких представителей НСДПГ и меньшевиков конференция принимает решение о том, что призыв к массовой забастовке не следует публиковать немедленно. Надо, по их словам, ждать более благоприятного момента. Участники конференции должны сначала вернуться домой. Необходимо также ждать согласия делегатов из союзных стран, которые отсутствуют в Стокгольме. Однако большевики настаивают на немедленной публикации манифеста.

Через две недели после окончания конференции Луизе Зиц, член Исполнительного комитета НСДПГ, неожиданно появляется в оргкомитете МСК в Стокгольме и настоятельно просит отложить эту публикацию еще раз, возможно, до следующего года. Она объясняет, что лидеры НСДПГ опасаются репрессий со стороны государства. Они уже находятся под следствием за то, что встречались с Максом Райхпичем и другими представителями движения моряков, и за то, что якобы поощряли их восстание. Лидеры НСДПГ отрицают какую-либо ответственность за действия моряков, заявляя, что они не имели к матросам никакого отношения и всегда предостерегали моряков о противоправных действиях.

Оргкомитет МСК первоначально отклоняет запрос. Одновременно из Берлина поступает личное сообщение от Георга Ледебура, в котором тот говорит о своем несогласии с миссией товарища Луизы Зиц, приехавшей в Стокгольм от имени НСДПГ. В конце концов, МСК соглашается отложить публикацию до декабря 1917 года. К тому моменту этот призыв уже никого не интересует.

Лиссабон (Португалия), 14 сентября: Пролетарская борьба перерастает во всеобщую забастовку

Бастующие рабочие и солдаты в Лиссабоне

В рабочих районах Лиссабона начинается всеобщая забастовка. 1 сентября рабочие почтовой и телеграфной службы объявляют о начале забастовки, требуя повышения заработной платы. Забастовщики предъявляют список требований и настаивают на посредничестве парламента. Но правительство во главе с Афонсу Кошта начинает насильственное подавление забастовки после того, как бастующие расширяют свою поддержку. Закрыты все предприятия, заводы и фабрики. Несколько человек, включая солдат, ранено при взрыве бомбы.

Бастующих рабочих обвиняют в дезертирстве и подвергают массовым арестам. В ответ на это в Лиссабоне в середине сентября вспыхивают стачки солидарности. Рабочие требуют освобождения сотен своих товарищей, заключенных в тюрьму.

В течение всего лета 1917 года в Португалии проходят забастовки и разного рода беспорядки; рабочие опустошают продуктовые магазины. Демонстрации крестьян против правительства закончились в мае 1917 года гибелью двух человек в городе Порто. Антиправительственные демонстрации 12 июня также ведут к гибели людей, и правительство Португалии вводит осадное положение. 5 сентября происходят мятежи на португальских военных кораблях. Многие моряки арестованы.

Еще до вступления Португалии в войну в 1916 году из-за нехватки продовольствия в Лиссабоне и других городах имели место налеты на пекарни и овощные магазины. В 1917 году нехватка продуктов и потребительских товаров неоднократно вызывает хлебные бунты и стачки.

Сан-Франциско, 17 сентября: Забастовка 25 тысяч металлистов и машинистов останавливает строительство военно-морских судов

25 тысяч квалифицированных машинистов бросают работу на более чем ста заводах и цехах в районе залива Сан-Франциско. Остановлено строительство военных и торговых морских суден на сумму в 150 миллионов долларов

Около 25 тысяч машинистов (так называли квалифицированных промышленных рабочих) остановили работу в более чем ста заводах и цехах в районе залива Сан-Франциско. Это привело к остановке производства на сумму примерно в 150 миллионов долларов в военном и торговом судостроении. По-видимому, в дело вовлечены несколько профсоюзов, но сообщения газет не упоминают руководителей забастовки, которая вызвана требованиями повысить заработную плату.

Один газетный отчет сообщает, что эта самая крупная за всю историю Тихоокеанского побережья США забастовка началась на двух крупных заводах — Union Iron Works и Moore & Scott Iron Works, — где заняты, соответственно, 8500 и 2700 человек. Union Iron Works выполняет правительственные военные заказы стоимостью в 125 миллионов долларов. По условиям контракта вводятся, в целях сдерживания инфляции, ограничения на заработную плату, при этом прибыли корпорации гарантируются.

Известие о стачке распространяется по городу и к концу дня забастовка охватывает почти каждое предприятие, использующее машинистов в районе залива, включая еще один крупный завод компании Union Iron Works в Окленде, где работу останавливают 2500 человек. Согласно одному подсчету, забастовка парализует 31 литейный цех, 60 цехов литейного производства, 12 котельных заводов и ряд швейных цехов.

Бастующие машинисты присоединяются к трамвайным рабочим, которые в течение нескольких недель ведут упорную забастовку против компании San Francisco United Railroads и атакуют трамваи, управляемые штрейкбрехерами. Наряды полиции вызваны в пять разных точек города, чтобы подавить «беспорядки» машинистов и трамвайных рабочих.

Петроград, 17 сентября (4 сентября по ст. ст.): Троцкий освобожден из «Крестов»

Современная фотография тюрьмы «Кресты»

Троцкий освобожден из тюрьмы, где его более месяца держало Временное правительство — в тщетной попытке наказать рабочий класс за июльские дни и раздавить большевистскую партию. После краха корниловского движения, перед лицом организованного массового сопротивления, Керенский вынужден уступить. Не снимая обвинительного заключения против Троцкого и других большевиков, правительство выпускает их под залог на сумму в 3 тысячи рублей.

Петроградский Совет и профсоюзы вносят залог за освобождение Троцкого из одиночного заключения, заявляя, что они «имеют честь предоставить залог для уважаемого лидера революционного пролетариата».

Прямо из тюрьмы Троцкий направляется в Смольный институт, штаб-квартиру Совета и Комитета по борьбе с контрреволюцией, которые были вынуждены призвать массы, возглавляемые большевиками, на организацию защиты Петрограда. В тот же день Керенский отдает приказ распустить Комитет. Его приказ проигнорирован.

Активность рабочего класса продолжает расти. В тот же самый день, когда Троцкий покидает «Кресты», забастовку начинают 700 тысяч железнодорожников.

Много лет спустя в своей автобиографии Моя жизнь Троцкий вспоминает о походе Корнилова на Петроград в период его тюремного заключения. В то время Троцкий находился под защитой большевистски настроенных отрядов, готовых защищать рабочего вождя в том случае, если войска Корнилова войдут в город.

«В мае, когда Церетели травил матросов и разоружал пулеметчиков, я предсказал ему, что недалек, может быть, день, когда ему придется искать у матросов помощи против генерала, который станет намыливать веревку для революции. В августе такой генерал нашелся в лице Корнилова. Церетели обратился за помощью к кронштадтским матросам. Они не отказали. В воды Невы вошел крейсер “Аврора”. Столь быстрое осуществление моего предсказания мне пришлось наблюдать уже из “Крестов”. Матросы с “Авроры” присылали ко мне на свидание делегацию за советом: охранять ли Зимний дворец или взять его приступом? Я посоветовал им отложить подведение счетов с Керенским, пока не разделаются с Корниловым. “Наше от нас не уйдет”. — “Не уйдет?” — ”Не уйдет!”» (см.: http://www.magister.msk.ru/library/trotsky/trotl026.htm#st26).

Позднее Троцкий замечает: «Та армия, которая поднялась против Корнилова, была будущей армией октябрьского переворота» (там же).

Также на этой неделе: В Соединенных Штатах выходит первый цветной фильм в формате Technicolor The Gulf Between

Сохранившийся кадр из пленки, использованной в пробной редакции фильма, дает приблизительное представление о самом фильме, сделанном на основе двухцветной проекции

13 сентября 1917 года в Соединенных Штатах вышел на экраны первый цветной фильм в формате Technicolor The Gulf Between (Между ними пропасть). Фильм является четвертой цветной лентой в истории кино. Первые три цветовые ленты: With our King and Queen Through India (С нашим королем и королевой через Индию, 1912), The World, the Flesh and The Devil (Мир, плоть и дьявол, 1914) и Little Lord Fauntleroy (Маленький лорд Фаунтлерой, 1914), — были сняты в формате Kinemacolor. В техническом смысле процесс включает в себя фотосъемку и проецирование черно-белой пленки за чередующимися красными и зелеными фильтрами.

Фильм снят в Джексонвилле, штат Флорида, компанией Technicolor Motion Picture Organization, использовавшей процесс «System 1», в котором одновременно фотографируются два кадра бок о бок на одном куске пленки, — один за зеленым фильтром, а другой за красным. В результате можно воспроизвести ограниченную часть цветового спектра. Синий, желтый и фиолетовый цвета не воспроизводятся.

Дэвид Пирс, соавтор книги The Dawn of Technicolor, 1915-1935, позже рассказывал в интервью музею Джорджа Истмана: «Голливуд был несколько амбивалентен по поводу Technicolor и перспективы перехода на цветное производство. Они понимали, что это дает режиссеру дополнительные художественные инструменты, но в то же время осознавали, что выпуск фильмов станет намного дороже, как в смысле съемки, так и стоимости копий фильма для кинотеатров. Они не были уверены, что дополнительный доход от проката перевесит дополнительные издержки производства».

Фильм был показан в Бостоне и Нью-Йорке, а затем в нескольких крупных городах атлантического побережья, но из-за технических проблем с показом фильма это оказалась единственная картина, сделанная в технике Technicolor System 1.

Журнал того времени следующим образом описывает сюжет фильма. Потерявшая родителей в детстве девушка по имени Мари (в исполнении актрисы Грейс Дармонд) воспитана контрабандистом и растет, не помня свою предыдущую жизнь. Она влюбляется в молодого человека по имени Ричард (актер Найлс Уэлч) и воссоединяется со своей старой семьей с помощью капитана-контрабандиста.

Обзор в журнале Photoplay Magazine отмечает, что, хотя использование формата Technicolor «стало огромным шагом вперед, он не всегда удовлетворителен», добавляя: «Минус фильма в том, что история скучна, банальна и растянута до бесконечности. Хороший, напряженный сценарий заставил бы нас позабыть о плохом воспроизведении цветов».

Этот фильм, как и многие немые фильмы, считается утраченным, сохранились лишь его отдельные короткие фрагменты.

Loading