9 декабря журнал Jacobin (Якобинец), тесно связанный с организацией «Демократические социалисты Америки» (ДСА — Democratic Socialists of America), опубликовал статью под названием «La Pasionaria, героиня гражданской войны в Испании», посвященную 125-летию со дня рождения Долорес Ибаррури. Автор статьи, британский историк Пол Престон, называет ее «вдохновляющей героиней Гражданской войны и универсальной фигурой матери-земли».
Статья представляет собой пример исторической фальсификации и политического сокрытия правды, а также образчик «Жития святых» в духе сталинского периода. За первой статьей следовала вторая — «La Pasionaria, величайший оратор испанского антифашизма, осталась непокорной в изгнании». Она написана Лизой А. Киршенбаум и придает феминистскую окраску этому историческому обелению Ибаррури и убийц из сталинского ГПУ.
Просталинистская картина, которую Престон рисует в ряде книг о Гражданской войне в Испании (1936–1939), суммирована в статье упоминанием про «позорные майские дни» — восстание рабочих в Барселоне между 3 и 8 мая 1937 года.
Всеобщая забастовка барселонского пролетариата, наиболее боевой части испанского рабочего класса, была преднамеренно спровоцирована правительством каталонского буржуазного республиканского Народного фронта по наущению Коммунистической партии Испании (КПИ) и сталинских агентов НКВД/ГПУ, находившихся в стране. Провокация должна была дать оправдание для развязывания кровавых репрессий во имя «защиты Республики» против троцкистов и анархистов, которые были обвинены в том, что являются агентами генерала Франсиско Франко и его немецкого союзника Гитлера.
Разгром Барселонского восстания, в ходе которого было убито, по меньшей мере, 1000 рабочих-активистов, сопровождался многомесячной кампанией массовых арестов, пыток и убийств троцкистов, антисталинистскихополченцев центристской ПОУМ (Рабочей партии марксистского единства) и анархо-синдикалистских рабочих из Национальной конфедерации труда (НКТ). Андреу Нин, бывший лидер Международной левой оппозиции в Испании и глава ПОУМ, был арестован и подвергнут ужасным пыткам, а потом убит сталинскими головорезами. Еще одной жертвой массовой чистки стал секретарь Троцкого Эрвин Вольф, посланный в Испанию после майских дней 1937 года, чтобы сплотить троцкистские силы в продолжающейся борьбе против сталинистского предательства революции.
В течение июня и июля 1937 года правительство Народного фронта в Мадриде, политически контролировавшееся Кремлем и КПИ, ликвидировало рабочие ополчения под контролем ПОУМ и анархистов, которые воевали на фронтах Арагона и Уэски. Сталинистское подавление рабочего класса Барселоны и последовавшее за этим кровопролитие сломили хребет революции и обеспечили победу фашистских сил Франко. 31 марта 1939 года республиканское правительство безоговорочно капитулировало.
Рамон Меркадер, агент ГПУ, убивший Льва Троцкого в Мексике в августе 1940 года, получил свое боевое крещение в качестве сталинистского убийцы во время массовых репрессий в Испании.
Ничего из этого даже не упоминается в статье Jacobin. Как революционный подъем испанских рабочих и бедноты, так и его кровавое подавление сталинистами и правительством Народного фронта игнорируются лжеисториком Jacobin. Молчит автор и о роли Ибаррури в ликвидации троцкистов и других антисталинистских активистов на основании грязного обвинения всех левых противников буржуазного республиканского правительства в том, что они агенты Франко и Гитлера.
Гораздо более точное и честное изложение событий можно найти в статье «Википедии» об Ибаррури на английском языке. В ней отмечается, что резидент сталинского ГПУ в Испании Александр Орлов «использовал те же методы террора, двуличия и обмана, которые использовались [в Советском Союзе] во время Великой чистки (1936–38)».
«Википедия» цитирует речь Ибаррури после подавления майского восстания в Барселоне, в которой «мать-земля» заявила:
«Троцкисты давно превратились в агентов фашизма, в агентов германского Гестапо. Мы видели это близко во время майского путча в Каталонии; мы ясно видели это в беспорядках, которые происходили в различных других местах... Троцкизм должен быть выкорчеван из пролетарских рядов нашей партии, как выкорчевывают ядовитые сорняки. Троцкисты должны быть выкорчеваны и уничтожены, как дикие звери».
После ее бегства из Испании незадолго до капитуляции республиканского правительства Народного фронта перед Франко Ибаррури в течение многих лет возглавляла КПИ в изгнании в Советском Союзе. Она продолжала пропагандировать контрреволюционную кремлевскую линию и превозносить Сталина вплоть до смерти этого убийцы, повинного в смерти огромного количества людей. Она поддержала Пакт Сталина-Гитлера в 1939 году и арест и расстрел членов Испанского ЦК в изгнании в СССР от рук ГПУ в 1940-е и начале 1950-х годов. Она вернулась в Испанию в 1977 году после смерти Франко, чтобы принять участие в создании нового буржуазного порядка, который предоставил амнистию фашистским убийцам и позволил им сохранить свои богатства и властные позиции.
Выбор редакцией Jacobin профессора Престона для написания панегирика Ибаррури — политически сознательное решение. В апреле 2009 года Престон выступил модератором панельной дискуссии, которую Британская академия посвятила 70-летию победы Франко в Испании. Престон задал тон последующим выступлениям профессоров Анхеля Виньяса и Хелен Грэм, которые подвергли резкой критике разоблачение Джорджем Оруэллом преступлений сталинизма в Испании в его известной книге Памяти Каталонии, написанной на основе личного опыта Оруэлла, воевавшего в Испании в качестве члена ополчения ПОУМ в Каталонии. Затем Престон попытался помешать члену британской Партии Социалистического Равенства задать вопрос из аудитории. Отвечая на ее утверждение, что выступающие панелисты игнорируют тот факт, что гражданская война в Испании совпала с социальной революцией рабочих и бедных крестьян, он назвал само понятие испанской революции «самым крайним бульварным преувеличением».
В данном случае нет возможности в деталях рассмотреть события Гражданской войны в Испании. Однако исторически известно, что военный переворот против республиканского правительства, начатый Франко 18 июля 1936 года, первоначально встретил опор на большей части территории страны не со стороны буржуазного правительства, а со стороны рабочего класса.
Огромная масса военных и наиболее решительные слои буржуазии поддержали Франко. Когда республиканское правительство, отчаянно стремясь к примирению с фашистами, поначалу отказалось дать рабочим оружие, рабочие восстали сначала в Барселоне, а затем в городах и деревнях по всей стране и взяли дело в свои руки.
Рабочие создавали комитеты по управлению ключевым службами, транспортом и связью, а также формировали ополчения для борьбы с фашистами. Революционное движение, начавшееся 19 июля 1936 года, создало ситуацию двоевластия, где реальная власть находилась в руках рабочих. Однако их усилия были заблокированы их собственными партиями — Социалистической партией (ИСРП), Коммунистической партией (КПИ), ПОУМ и НКТ, которые поддержали либерально-буржуазный Народный фронт. Все они были против курса на взятие политической власти в руки рабочих.
Последовали месяцы усилий правительства, подстрекаемого сталинистами, направленных на ослабление контроля рабочих над частями экономки, подавление восставших крестьян, захватывавших поместья крупных землевладельцев, и рассеяние революционной волны. Кульминацией этого стали события майских дней 1937 года, спровоцированных решением каталонского правительства вернуть себе контроль над телефонной станцией в Барселоне.
Правительство Народного фронта в Испании, так же как и сформированное в том же году правительство Народного фронта во Франции, проводило политику, одобренную Коминтерном на его VII rконгрессе в 1935 году (на котором присутствовала Ибаррури). Сталин отреагировал на приход Гитлера к власти в 1933 году отказом от ультралевого курса, приведшего к поражению немецкого рабочего класса, и принятием курса классового коллаборационизма на основе призыва к созданию «Народных фронтов против фашизма и войны».
Стремясь побудить западные империалистические державы — Англию, Францию и США — вступить в союз с Советским Союзом против фашистских держав — Германии и Италии, — Сталин приказал коммунистическим партиям поддерживать и, по возможности, вступать в капиталистические правительства во главе с либеральными слоями буржуазии. Проистекавшая из антимарксистской, националистической программы «социализма в одной стране», провозглашенной Сталиным в 1924 году, политика Народного фронта означала на практике отказ от социалистической революции. Во имя защиты «демократии» коммунистические партии защищали буржуазную собственность и капиталистическое государство от революционного движения масс.
Рабочий класс был политически подчинен якобы «прогрессивной» буржуазии, а его революционные устремления принесены в жертву дипломатическим нуждам Советского Союза, как это понимала правящая бюрократия. Последняя руководствовалась не интересами рабочего класса, а сохранением собственных привилегий, базировавшихся на отношениях собственности, созданных революцией 1917 года, которым непосредственно угрожал фашизм.
В своих отношениях с западным империализмом Сталин открыто отрекся от мировой революции. В марте 1936 года в ходе интервью Рою Говарду из американскогогазетного объединения «Скриппс-Говард Ньюспейперс» состоялся следующий обмен репликами:
Говард. Означает ли это Ваше заявление, что Советский Союз в какой-либо мере оставил свои планы и намерения произвести мировую революцию?
Сталин. Таких планов и намерений у нас никогда не было.
Говард. Мне кажется, мистер Сталин, что во всем мире в течение долгого времени создавалось иное впечатление.
Сталин. Это является плодом недоразумения.
Говард. Трагическим недоразумением?
Сталин. Нет, комическим. Или, пожалуй, трагикомическим.
Народный фронт и сталинистская контрреволюция в Испании
В условиях мировой депрессии, толкавшей рабочий класс на революцию в Европе и на международном уровне, реализация политики Народного фронта требовала от коммунистических партий объединения с буржуазией в проведении контрреволюций. Главным врагом стратегии классового мира было троцкистское движение, которое опиралось на программу мировой социалистической революции, непримиримо и сознательно выступая против сталинистского предательства Октябрьской революции.
В Испании контрреволюционная роль сталинизма на международной арене нашла свое наиболее обнаженное выражение. В декабре 1937 года Троцкий в статье «Испанский урок — последнее предостережение» писал:
«Причины возникновения испанского Народного фронта и его внутренняя механика совершенно ясны. Задача отставных вождей левого крыла буржуазии состояла в том, чтобы приостановить революцию масс и тем вернуть себе утерянное доверие эксплуататоров: «зачем вам Франко, если мы, республиканцы, можем сделать то же самое?». Интересы Асаньи и Компаниса вполне совпадали в этом центральном пункте с интересами Сталина, которому нужно было завоевать доверие французской и британской буржуазии, доказав ей на деле свою способность отстоять «порядок» от «анархии». Асанья и Компанис нужны были Сталину, как прикрытие перед рабочими: сам он, Сталин, конечно, за социализм, но нельзя отталкивать республиканскую буржуазию! Асанье и Компанису Сталин был необходим, как опытный палач с авторитетом революционера: без этого они, ничтожная кучка, никогда не смогли и не посмели бы атаковать рабочих.
Традиционные реформисты Второго Интернационала, давно уже выбитые из колеи ходом классовой борьбы, почувствовали новый прилив уверенности, благодаря поддержке Москвы. Впрочем, эта поддержка оказана была не всем реформистам, а лишь наиболее реакционным. Кабальеро представлял то лицо социалистической партии, которое было повернуто к рабочей аристократии. Негрин и Прието всегда глядели в сторону буржуазии. Негрин победил Кабальеро при помощи Москвы. Левые социалисты и анархисты, пленники Народного фронта, стремились, правда, спасти, от демократии, что можно. Но так как они не смели мобилизовать массы против жандармов Народного фронта, то их усилия сводились, в конце концов, к жалобным причитаниям. Сталинцы оказались, таким образом, в союзе с наиболее правым, откровенно буржуазным крылом социалистической партии. Свои репрессии они направили влево, против ПОУМ'а, анархистов и «левых» социалистов, т.-е. против центристских группировок, которые хоть в отдаленной степени отражали давление революционных масс.
Этот политический факт, многозначительный сам по себе, дает в то же время меру вырождения Коминтерна за последние годы… Этим окончательно определился контрреволюционный характер сталинизма на международной арене» (http://iskra-research.org/FI/BO/BO-62.shtml).
Троцкий неоднократно формулировал сущность Народного фронта как союз буржуазного либерализма с ГПУ.
Но не только геополитические соображения определяли сталинистскую программу Народного фронта. Не менее важную роль играло внутреннее положение в СССР. Сталинистский режим был режимом острого кризиса. Бюрократия во главе со Сталиным была паразитической опухолью, выросшей на теле рабочего государства, созданного сознательным революционным вмешательством рабочего класса в политическую жизнь под руководством революционной марксистской партии большевиков.
Правящая бюрократия жила в постоянном страхе восстания советского рабочего класса, возмущение которого узурпацией политической власти со стороны коррумпированной и неподотчетной элиты было глубоко и непримиримо. Сталинистская правящая клика остро сознавала, что успешная пролетарская революция в любой стране мира, и прежде всего в передовых капиталистических странах Европы и Северной Америки, возродит революционную уверенность и сознание советских масс. Развитая Троцким программа политической революции для свержения бюрократического режима, восстановления рабочей демократии и возвращения к стратегии мировой социалистической революции получит в таком случае массовую поддержку.
Между августом 1936 года и мартом 1938 года Сталин организовал серию трех показательных процессов, известных как «Московские процессы». Практически все лидеры Октябрьской революции и большевистской партии ленинского периода под пытками сознались в том, что являются соучастниками подрывной деятельности в интересах нацистской Германии и других внешних и внутренних врагов Октября с целью свергнуть Советский Союз и убить Сталина. Эти чудовищные показательные процессы были внутренним дополнением контрреволюционной политики, проводившейся под знаменем Народного фронта на международной арене.
Главным обвиняемым на процессах был Лев Троцкий, живший в изгнании сначала в Норвегии, а затем в Мексике. Он был заочно осужден и приговорен к смертной казни.
Судебные процессы были публичным лицом «Большого террора» — многолетней волны массовых арестов, убийств и ссылок в трудовые лагеря. В результате Большого террора были уничтожены сотни тысяч подлинно социалистических членов Коммунистической партии, представителей интеллигенции, ученых и художников. Международный Комитет Четвертого Интернационала назвал «Большой террор» «политическим геноцидом».
Единый фронт против Народного фронта
Сталинисты ложно представляли свою политику Народного фронта в качестве продолжения тактики «единого фронта», инициированной Лениным и Троцким на Третьем (1921) и Четвертом (1922) конгрессах Коммунистического Интернационала. В действительности Народный фронт был политикой классового сотрудничества с частью буржуазии и был диаметрально противоположен единому фронту. Последний был тактикой революционной марксистской партии с целью взять на себя инициативу по объединению всех слоев рабочего класса в борьбе против буржуазии в целом.
Основой тактики единого фронта была политическая независимость рабочего класса от всех фракций буржуазии и международное единство пролетариата. Тактика единого фронта, разработанная Коминтерном при Ленине и Троцком, которую Троцкий отстаивал в борьбе против фашизма в Германии, отличалась от политики Народного фронта, как революция отличается от контрреволюции.
Начиная с 1930-х годов и по сей день оппортунистические и ревизионистские тенденции пытаются замаскировать политическую адаптацию к сталинистским и социал-демократическим организациям, прокапиталистическим профсоюзным бюрократиям и буржуазным либералам, выдавая это за применение политики «единого фронта». Этот терминологический фокус используется для того, чтобы запутать и задушить борьбу рабочих.
Ленин и Троцкий боролись за то, чтобы коммунистические партии приняли тактику единого фронта в период, когда первая волна пролетарских революций в Европе, последовавшая за Октябрьской революцией 1917 года в России, потерпела поражение, прежде всего из-за незрелости и ошибок революционного руководства. В условиях крайне хрупкой и временной стабилизации европейского капитализма они подчеркивали необходимость для партий Третьего Интернационала сначала завоевать поддержку масс, прежде чем начать борьбу за государственную власть.
С этой целью они рекомендовали партиям — в частности, во Франции и Германии, — призвать социал-демократические партии и реформистские и анархо-синдикалистские профсоюзы объединиться с коммунистами в единый фронт для проведения конкретных совместных действий по защите рабочих организаций от нападений фашистов и капиталистического государства — в борьбе за базовые социальные требования. Предпосылкой таких объединенных действий была полная организационная самостоятельность коммунистических партий и полная свобода критики других рабочих организаций в рамках единого фронта.
Единый фронт определялся как соглашение о совместных действиях между массовыми организациями рабочего класса. Не смешивать знамена, не размывать революционную программу марксизма. Лозунг единого фронта гласил: «Врозь идти, вместе бить».
В своих тезисах «О едином фронте» в марте 1922 года Троцкий писал о применении этой тактики во Франции:
«Одним из надежнейших средств противодействия настроениям и идеям левого блока в рабочем классе, то есть блока рабочих и известной части буржуазии против другой части буржуазии, является настойчивое, решительное культивирование идеи блока всех частей рабочего класса против всей буржуазии» (http://elib.shpl.ru/ru/nodes/28269-trotskiy-l-d-pyat-let-kominterna-m-1924#mode/inspect/page/383/zoom/6).
Революционная партия, далекая от того, чтобы предлагать какую-либо политическую амнистию, должна была продемонстрировать делом и перед лицом всего рабочего класса свою готовность выступать руководящей силой и принимать решительные меры в защиту всего класса, разоблачать колебания и капитуляции реформистского руководства, завоевывая при этом важнейшие слои социал-демократических рабочих на сторону Коммунистической партии.
Еще в сентябре 1930 года Троцкий агитировал за то, чтобы немецкая Коммунистическая партия, в которой доминировали подголоски Сталина, отказалась от своей ультралевой политики «третьего периода», — когда Компартия отказывалась сотрудничать с социал-демократами, клеймя их как «социал-фашистов», — и приняла тактику единого фронта для объединения рабочего класса в борьбе против растущей угрозы нацизма. Троцкий и его сторонники в Германии выдвинули эту политику после национальных выборов, которые зафиксировали почти 16-процентный рост голосов в пользу нацистов в условиях углубляющейся депрессии и растущей безработицы.
Сталин и руководство германской КП отвергли эту политику, прикрывая ультралевыми фразами фаталистическое признание неизбежности победы фашизма и сочетая ультра-левизну с приспособлением, в сектантской форме, к социал-демократическому руководству. Результатом, против которого неоднократно предостерегал Троцкий, стало катастрофическое поражение немецкого и международного рабочего класса.