5 мая президент Франции Эммануэль Макрон выступил по случаю 200-летней годовщины кончины Наполеона Бонапарта 5 мая 1821 года в британском заключении на острове Святой Елены.
Сам Наполеон, его военный гений и размах его политической жизни были темой бесчисленных официальных речей в течение двух столетий. Его карьера — от радикализма Великой французской революции 1793 года до захвата власти в результате переворота 1799 года, решения короновать себя императором в 1804 году и, наконец, поражения при Ватерлоо в 1815 году, — отражает все противоречия эпохи французской революции. Тот эпизод, который официальные ораторы решают осветить в своем выступлении, обычно больше говорит об их режиме, нежели о месте Наполеона в истории.
Речь Макрона не стала исключением из этого правила. Французские военные выступают с фашистскими угрозами государственного переворота, Макрон игнорирует советы ученых и призывает «ужиться с вирусом» после того, как COVID-19 унес более 1 миллиона жизней в Европе. Оба эти факта свидетельствуют о смертельном кризисе демократии во Франции и по всей Европе.
Хотя он является президентом республики и обязан своим назначением результатам выборов, Макрон расхваливает Наполеона за то, что тот обеспечил буржуазную собственность путем монархистского переворота и восстановил наследные титулы спустя десять лет после того, как французский народ сверг монархов, претендовавших на то, что их власть дана от бога.
Обращаясь к старшеклассникам в Институте Франции, Макрон сказал: «После нескольких месяцев неудач, в условиях осажденной Франции, скрытого насилия, Наполеон обнаружил, как стать самим воплощением порядка… Наполеон очень быстро понял необходимость ответить на головокружение, вызванное окончанием правления, ссылавшегося на божественное право, заменив его другой легитимностью, другой трансцендентностью».
Затем Макрон восторженно отозвался на решение Наполеона покончить с Первой французской республикой и короновать себя императором в 1804 году: «Его величайшей интуицией было видение, как заполнить вакуум, который остался вместо короля 21 января [день казни Людовика XVI на гильотине в 1793 году]. Решение … было радикальным и выразилось в экстраординарном оксюмороне: “У республики есть империя”».
Мнение Макрона о том, что свержение монархии революцией 1789 года оставило «вакуум», который необходимо было заполнить, отражает авторитарные концепции, которые сейчас преобладают во французском правящем классе. Одновременно с речью Макрона, неофашистский журнал Valeurs actuelles (Современные ценности) напечатал очередное письмо от тысячи офицеров, которое угрожает «гражданской войной» и заверяет в готовности прибегнуть к военному вмешательству внутри страны ценой тысяч жизней. Примечательно, что Макрон ничего не сказал в своей речи об этой угрозе.
Если, оглядываясь на Францию и мир, Макрон видит только неудачи и скрытые угрозы, то это потому, что он говорит не об эпохе Американской революции 1776 года [борьбы США за независимость], Великой французской революции 1789 года и Гаитянской революции 1791 года, а о сегодняшней Франции. Он имеет в виду свое собственное президентство.
Десятилетие между взятием Бастилии народом 14 июля 1789 года и переворотом Наполеона в 1799 году не было провалом, а насилие не было «скрытым». В течение пяти лет после взятия Бастилии 14 июля 1789 года революционная Франция разгромила союзные армии европейских монархий и экспроприировала феодальную собственность. В самой Франции были подавлены контрреволюционные восстания Вандеи на западе и федералистов на юге.
После казни Максимилиана Робеспьера и окончания радикального периода революции Термидором 1794 года буржуазная республика подавила несколько восстаний, призывавших к совместному владению собственностью, таких как «Заговор равных» Гракха Бабёфа. Первоначально попавший в опалу из-за своих связей с младшим братом Робеспьера Огюстеном, который наградил его за отвоевание порта Тулон у Британии в 1793 году, Наполеон стал одним из самых влиятельных людей нового порядка. Ведя войну против феодальных монархий Европы, он консолидировал капиталистическую собственность во Франции и в большей части Европы.
Вторя так называемому «республиканскому салюту», сделанному неофашистским кандидатом Марин Ле Пен в ночь его избрания, Макрон похвалил Наполеона за союз как с демократами, так и с монархистами. «Наполеон понимал, что должен постоянно стремиться к национальному единству и величию… Он сделал это, работая над примирением тех, кому революция противостояла кровью», — сказал Макрон. Он высоко оценил решение Наполеона использовать пчелу, эмблему ранней французской династии Меровингов, в качестве символа во время своей коронации императором.
Несколько смутные ссылки Макрона отражают один несомненный политический факт. Макрон оглядывается на Наполеона, особенно на его огромный полицейский аппарат, который тот создал как против роялистских заговоров, так и против левой оппозиции, потому что он сегодня сознательно стремится апеллировать к традициям бонапартистского режима во Франции, чтобы создать авторитарный режим XXI века.
Бонапартистский режим полагается на армию и полицию и балансирует между классами в высших интересах «нации». Однако это всегда оказывается бронированным кулаком капиталистов против рабочего класса.
Классическим примером бонапартизма стала Вторая французская империя, созданная после европейской революции 1848 года племянником Наполеона, Луи-Наполеоном, в 1851 году. Свергнув буржуазную Вторую республику, которая дискредитировала себя кровавым подавлением парижского пролетариата в июне 1848 года и тяжелым налоговым бременем на крестьянство, Луи-Наполеон создал полицейское государство, которое подвергало искусство цензуре и непрерывно шпионило за рабочим классом. После унизительного поражения в войне с Пруссией в 1871 году его армия уничтожила Парижскую коммуну, первое в мире рабочее государство, убив в течение «Кровавой недели» порядка 20 тысяч человек.
В одной из своих последних статей «Бонапартизм, фашизм и война» Лев Троцкий охарактеризовал нацистско-коллаборационистский режим Виши маршала Петена, избранного Национальным собранием Третьей республики в 1940 году, как «сенильную форму бонапартизма эпохи империалистского упадка». В начальный период своего существования режим Виши принял корпоративную «Трудовую хартию», обещавшую решать противоречия между рабочими и капиталистами на основе национальных интересов. Затем он принял участие в Холокосте, нацистской войне на уничтожение против Советского Союза и кровавом подавлении французского Сопротивления.
Конечно, Макрон все еще цепляется за атрибуты Республики и демократического правления. Тем не менее за время его правления мы видели не только 100 тысяч смертей от COVID-19, но и всплеск насилия со стороны полиции в отношении забастовщиков, студентов и протестующих «желтых жилетов», требующих большего социального равенства. Макрон назвал Петена «великим солдатом», а потом отправил полицию и спецназ разгонять «желтые жилеты», проводить десятки тысяч арестов ценой тысячи раненых и нескольких убитых.
Французские генералы предупреждают о глобальной дискредитации социального порядка на фоне пандемии и говорят об убийстве тысяч людей в ходе военных интервенций, а внутри самой Франции военные штабы с неистовством разрабатывают планы масштабной эскалации репрессий.
Во время выступления Макрон сделал вид, будто признает противоречивую роль Наполеона, и сослался на одно из его великих преступлений — восстановление рабства в 1802 году. Это действие критикуют различные силы, в том числе мелкобуржуазные силы, связанные с движением «Черные жизни имеют значение».
Наполеон, сказал Макрон, «восстановил рабство, которое Конвент отменил в 1794 году. В 1848 году вместе с Виктором Шельшером Вторая республика исправила эту моральную ошибку, это предательство духа Просвещения». В то же время Макрон подчеркнул свою «решимость не уступать ни пяди тем, кто хотел бы стереть прошлое, потому что оно не соответствует их представлению о настоящем». Он заключил: «Я не собираюсь говорить, осознал ли это Наполеон, или вместо этого предал революционные ценности. Я, конечно, буду держаться подальше от таких крайностей».
За столетия, прошедшие после смерти Наполеона, опыт французского и международного рабочего класса показал, что не только бонапартистское правление, но и сама капиталистическая система несовместимы с принципами «Свободы, Равенства и Братства», провозглашенными в 1789 году. На фоне растущих угроз переворота со стороны французских военных речь Макрона следует воспринимать как политическое предупреждение. Защита международных принципов «Свободы, Равенства и Братства» требует международной, революционной мобилизации рабочего класса, борьбы за социализм и рабочую власть.