9 января 1972 года в Великобритании 280 тысяч шахтеров начали двухмесячную забастовку против правительства консерваторов Эдварда Хита. Она стала первой общенациональной забастовкой шахтеров Великобритании с 1926 года, когда протестное движение горняков быстро переросло во всеобщую забастовку, угрожавшую капиталистическому правлению.

Основным требованием горняков во время забастовки 1972 года было повышение заработной платы. В 1950-х и начале 1960-х годов зарплата шахтера Великобритании все еще была выше, чем у среднего промышленного рабочего. Однако в течение следующего десятилетия это соотношение резко изменилось, и к 1970 году заработная плата шахтеров стала значительно ниже, чем у рабочих других отраслей промышленности.

Сама добыча угля стала намного более эффективной и прибыльной. В 1956 году требовалось 700 тысяч рабочих, чтобы произвести 207 миллионов тонн угля. К 1971 году, когда в горнодобывающей промышленности было занято 280 тысяч рабочих, было добыто 133 миллиона тонн угля. Другими словами, к 1971 году каждый шахтер производил в среднем в полтора раза больше угля, чем шахтеры в 1956 году, но за меньшую плату.

Рабочие Великобритании намеревались бороться против правительства консерваторов и одержать победу. Недавнее принятие «Закона о трудовых отношениях» (Labour Relations Act) грозило наказанием забастовщикам вплоть до тюремного заключения. Британские рабочие в целом отказывались признавать этот драконовский закон.

Джек Стоун, рабочий, разговаривавший с Workers Press, газетой Социалистической рабочей лиги (Socialist Labour League — троцкистское движение Великобритании в то время), сказал: «Эта забастовка проводится для того, чтобы горняки получали справедливую долю из созданной ими прибыли и имели уровень жизни, сравнимый с уровнем других рабочих». Стоун продолжил: «Наш главный враг в этом — правительство тори и наши профсоюзные лидеры, как на уровне страны, так и в регионах. Слишком много правых [в руководстве профсоюзов] были готовы продать наши интересы. Если бы они этого не сделали, мы не были бы там, где мы сейчас находимся».

Забастовка немедленно поставила в повестку дня не только вопрос об уровне жизни горняков, но и о самом контроле над добычей угля. Правительство заявило, что у него нет денег на повышение заработной платы горнякам, поскольку отраслевое руководство сообщило о полученной прибыли в размере всего около 500 тысяч фунтов стерлингов в 1971 году. Однако это произошло только после выплаты миллионных компенсаций бывшим владельцам шахт.

Хотя в 1946 году Великобритания национализировала добычу угля, якобы сделав государство владельцем угольных месторождений, соглашение предусматривало, что владельцы шахт имели право на получение крупных компенсационных выплат, в том числе в виде государственных запасов угля. По сути, это сохраняло контроль над шахтами со стороны богатых капиталистических операторов, несмотря на то, что управление шахтами было реорганизовано в рамках Национального совета по углю (National Coal Board), который определял заработную плату шахтеров.

Забастовка получила огромную поддержку во всем рабочем классе, многие рабочие из разных слоев отказались заниматься перевозкой угля или становиться штрейкбрехерами взамен бастующих шахтеров. Энергия, с которой проводилась забастовка, доказала решимость и революционный потенциал рабочего класса.

Горняки организовали массовые пикеты, в результате чего были закрыты все угольные шахты в стране. Они пикетировали не только на своих рабочих площадках, но и на электростанциях и топливных хранилищах, где использовался и хранился их уголь.