19 декабря кандидат в президенты профсоюза работников автопромаUAW Уилл Леман подал официальный протест против результатов выборов должностных лиц профсоюза в 2022 году «в целом».
Письменный протест Лемана в адрес назначенного судом наблюдателя за ходом голосования представляет собой энциклопедически детальный обзор выборов, всесторонне описывающий каждый аспект антидемократического заговора укоренённой бюрократии с целью удержания власти путём подавления масштабов голосования.
50-страничный протест и десятки страниц приложений, содержащих информацию, собранную благодаря растущим связям с рядовыми членами профсоюза, созданным в ходе кампании Лемана, демонстрируют, что бюрократия неоднократно нарушала американское трудовое законодательство, и что выборы были незаконными.
Леман, единственный социалистический кандидат на выборах, набрал почти 5000 голосов среди низовых работников автомобильной промышленности и университетских работников по всей стране. Но если его протест не будет поддержан, его имя исключат из второго тура выборов в следующем месяце, и выбор будет ограничен ведущими кандидатами бюрократического аппарата профсоюза, Рэем Карри (Ray Curry) и Шоном Фейном (Shawn Fain), каждый из которых набрал менее 4 процентов от общего числа тех, кто имеет право голоса, на фоне массового подавления масштабов голосования.
Один миллион из 1,1 миллиона членов профсоюза, имеющих право голоса, не проголосовали на выборах, потому что руководство UAW намеренно держало их в неведении. Это не просто наше мнение, а доказанный факт. Протест Лемана описывает, например, как национальная веб-страница UAW «Member News», которая включена во многие профсоюзные веб-сайты местных локалов [ячеек], не содержала даже ссылок на выборы в период с 29 июля по 29 ноября.
В то время как профсоюз поддерживал заговор молчания по поводу своих выборов, бюрократия выделила огромные ресурсы на агитацию в пользу Демократической партии на национальных выборах в ноябре. На этих выборах, которые состоялись одновременно с профсоюзными выборами, бюрократия использовала передовые методы, организовывала публичные мероприятия и забрасывала членов профсоюза рекламой в попытке повысить явку, напоминая работникам о датах и сроках голосования.
Этому контрасту нет невинного объяснения. Если бы профсоюз потратил на свои собственные выборы столько же ресурсов, сколько он потратил на поддержку демократов на промежуточных выборах в Конгресс, явка, бесспорно, была бы намного выше.
Надлежащее уведомление является основной предпосылкой для того, чтобы считать любые выборы демократическими. Рабочие не могут голосовать на выборах, о которых они даже не знают.
У бюрократии UAW имелся явно неправомерный мотив для подавления масштабов голосования. Бюрократы опасались, что информированные члены организации вышвырнут их вон, лишив их раздутых шестизначных зарплат, доступа к активам в 1,5 миллиарда долларов, которые были накоплены за счет членских взносов рабочих, а также всех их гнилых прямых и косвенных бонусов.
Протест Лемана задокументировал, что даже то скромное уведомление о выборах, которое профсоюз действительно разослал, прошло преимущественно через канал связи — местную информационную систему профсоюза (LUIS), которая была создана для того, чтобы бюрократия могла общаться сама с собой. Эта система LUIS «отсекала членов профсоюза», — по словам окружного судьи США Дэвида Лоусона, сказанных во время слушаний по делу Леман против UAW в ноябре 2022 года.
Результат этих махинаций: профсоюзные чиновники и их окружение, как правило, узнали о выборах и проголосовали, но рядовые члены, как правило, не голосовали. Это исказило результаты голосования в пользу кандидатов, пользующихся благосклонностью бюрократии, и резко снизило масштаб голосования за Лемана, кампания которого отражала интересы и чаяния низовых членов.
Отсутствие уведомления усугублялось разного рода упущениями в рассылках профсоюзом уведомлений и в списках электронных адресов, которые профсоюз упорно отказывается должным образом собирать и обновлять. Это привело к тому, что большее количество бюллетеней было возвращено почтой в качестве недоставленных, нежели было фактически заполнено и возвращено. Многие работники узнавали о выборах только благодаря агитационной кампании Лемана, но даже тогда они не смогли проголосовать, потому что вовремя не получили свой бюллетень.
В ноябре Леман подал иск с просьбой продлить на 30 дней крайние сроки, в течение которых работники должны запрашивать и отправлять бюллетени по почте. Этот запрос был отклонен после того, как против него выступили министр труда в правительстве Байдена Марти Уолш, адвокаты, представляющие аппарат UAW, а также назначенный судом наблюдатель.
«Если бюллетени будут продолжать отправляться с такой скоростью каждый день до крайнего срока 28 ноября, — предупредил Леман в иске, — то общая явка составит примерно 104 000 человек». Предупреждение Лемана было поразительно точным. Как оказалось, всего было подсчитано 104 776 бюллетеней.
Явка в 9 процентов стала одной из самых низких на каких-либо прямых профсоюзных выборах в американской истории, — возможно, самой низкой за все время хи проведения. Но процент явки среди академических работников Западного побережья был еще ниже, указывая на преднамеренную дискриминацию в отношении этих новых членов, которые, вероятно, не голосовали бы за кандидатов из укорененного аппарата.
Например, членам локала 4123, который, согласно его веб-сайту, насчитывает «более 11 000 членов», отправили всего 2296 бюллетеней, из которых только 29 были заполнены и посланы.
Локал UAW 5810, представляющий академических работников и постдокторантов, подал всего 328 голосов на выборах национальных должностных лиц, а затем несколько недель спустя подал 4756 бюллетеней в голосовании за ратификацию контракта. Разница в голосах неопровержимо доказывает, что причиной низкой явки стало отсутствие уведомления, а не «апатия членов», — оскорбительная ложь, которую сейчас распространяет бюрократия и ее сообщники.
Протест Лемана также документирует систематическое запугивание, направленное против волонтеров кампании на рабочих местах по всей стране, включая скрытую угрозу физического насилия со стороны директора UAW Region 4 Брэндона Кэмпбелла 17 декабря.
Кроме того, протест Лемана документирует, как профсоюз намеренно дезинформировал членов о сроках голосования и праве на участие в нем, пытаясь подавить масштаб голосования, сообщая временным работникам, занятым неполный рабочий день (TPT), что они не смогут проголосовать, даже если получат бюллетень, и сообщая работникам завода GM Arlington в Техасе и в других местах, что крайний срок голосования уже прошел, хотя это было не так.
Как вишенка на торте, эту кучу нарушений венчает тот факт, что не был подсчитан даже личный голос Уилла Лемана, несмотря на то, что он отправил свой бюллетень по почте задолго до истечения крайнего срока.
«Если бы UAW была страной, — пишет Леман в своем протесте, — разве ее называли бы демократией?» Явка составила 9 процентов. Это половина того, что набирают в стране с самой низкой явкой на общенациональных выборах в мире — Гаити. Явка гаитянских избирателей ниже, чем в странах, которые «Индекс демократии» журнала Economist классифицирует как «авторитарные режимы».
Прямые выборы в этом году, которые являются первыми в истории UAW, были навязаны профсоюзу многолетним коррупционным скандалом, в результате которого многие члены исполнительного совета профсоюза, включая двух бывших президентов, были осуждены или признали себя виновными в преступных заговорах против членов организации. Министерство юстиции США описало «культуру коррупции» среди этих предполагаемых «профсоюзных лидеров». Они тратили миллионы долларов из взносов работников на гротескно роскошный образ жизни, одновременно беря взятки от менеджмента, чтобы связать своих членов невыгодными контрактами.
Американское правительство навязало UAW назначенного судом наблюдателя и перспективу прямых выборов не из какой-либо большой любви к трудовой демократии, а потому, что иначе профсоюзная бюрократия не смогла бы выжить. Выборы рассматривались как способ реабилитации профсоюза, который на протяжении десятилетий служил ключевым инструментом для сдерживания экономических требований рабочих, для удержания рабочих политически под каблуком Демократической партии и для продвижения интересов американского империализма за рубежом.
Официальный протест Лемана ставит теперь профсоюз, администрацию Байдена и назначенного судом наблюдателя перед трудным выбором: (1) они могут признать, что кандидат-социалист прав, и провести повторные выборы, еще больше дестабилизируя ключевую опору капиталистического правления в Америке, или (2) продолжать настаивать, что результаты выборов законные, хотя растущее число рядовых членов никогда не согласится с этим.
Нет сомнений в том, что на протяжении этих выборов именно Уилл Леман и те, кто поддерживал его кампанию, были на переднем крае борьбы за интересы и демократические права рядовых работников — в оппозиции к менеджменту, администрации Байдена, профсоюзному аппарату и назначенному судом наблюдателю.
Эта борьба ведется одновременно с тем, как начинается новый революционный цикл событий, и могучие социальные силы все активнее действуют во всех отраслях промышленности по всему миру. Прямо и косвенно, в самых разных формах, рабочие выступают против системы извлечения прибыли и ее защитников.
В профсоюзах это проявляется как восстание низовых членов против коррумпированной националистической бюрократии, которая реагирует антидемократическими и авторитарными методами. Кампания Лемана объективно представляет собой наиболее резкое проявление классового сознания в контексте этой динамики.
Если бы Леман не был кандидатом на выборах UAW, вполне вероятно, что активное подавление масштабов голосования все равно имело бы место, хоть и не в такой отчаянной степени. Но без активного участия кандидата-социалиста в выборах весь размах антидемократических заговоров бюрократии против членов профсоюза не был бы так явно разоблачен на виду у сотен тысяч рядовых членов и пенсионеров.
Все это стало возможным благодаря активной работе Лемана и его единомышленников — рабочих и сторонников, которые откликнулись на призыв стать волонтером. Наши сторонники стояли перед заводскими турникетами с листовками и отказывались отступать перед лицом запугивания и мести. Подлинно социалистическая кампания, без преувеличения, полностью изменила политическую динамику выборов.
Аппарат UAW теперь предпочел бы забыть о выборах, чтобы продолжать обделывать свои обычные делишки. Но как бы бюрократия ни хотела притвориться, что выборы были законными, это не так ни с юридической точки зрения, ни в глазах растущего числа членов профсоюза. Официальный протест Лемана — это только первый шаг в кампании по повторному проведению выборов, в ходе которых члены действительно выразят свою демократическую волю.
«Я заявляю об этом протесте от своего имени как члена [профсоюза] и кандидата, а также от имени миллиона моих братьев и сестер по профсоюзу, которые не голосовали на этих выборах, — написал Леман в тексте протеста. — Независимо от того, проголосовали бы они за меня или за другого кандидата, мы все имели право участвовать в значимых демократических выборах, которыми эти выборы не были».
Кампания Лемана никогда не ограничивалась простым сбором голосов. Речь шла о создании основ власти рядовых членов, об отстаивании независимых нужд и чаяний рабочего класса и о том, чтобы бросить вызов влиянию коррумпированной антирабочей бюрократии.
С официальным протестом Лемана против результатов выборов эта кампания вступает в новую фазу и крайне важно, чтобы содержание протеста распространялось и обсуждалось как можно шире.