Пышная церемония коронации короля Карла III и королевы Камиллы, которую сопровождал ажиотаж в средствах массовой информации и для которой объявили однодневный национальный выходной день, трактуется как объединяющий момент для Объединенного Королевства (Англия, Уэльс, Шотландия и Северная Ирландия). В действительности, ничего подобного.

Демонстрация доставшихся по наследству привилегий и богатств, безудержный милитаризм и восхваление британского империализма, включая демонстрацию огромных драгоценных камней, награбленных со всего мира и украшающих различные короны, скипетры и посохи, плюс счет на 250 миллионов фунтов стерлингов, который предъявят налогоплательщикам, — все это непристойно и является оскорблением для миллионов живущих на зарплату рабочих семей.

Коронация вовсе не приведет к омоложению монархии и восстановлению ее популярности. Наоборот, этот спектакль подтвердил падение в одобрении этого прогнившего института, особенно среди молодого поколения. Состоявшее шоу знаменует собой смертельный кризис британской монархии.

Чарльз коронован в возрасте 74 лет. После десятилетий прозябания в тени своей матери он станет старейшим монархом Великобритании. Он не только не пользуется той народной любовью, которой пользовалась королева Елизавета II. Нет, в нем видят нелепую личность. Король Чарльз — мистик, который долгое время пропагандировал псевдонауку и шарлатанское знахарство, включая гомеопатию, духовное «самоисцеление» и лечение рака фруктовым соком и кофе. Он стоит во главе продажной, жадной и глубоко коррумпированной семьи, которая теперь освободилась от сдерживающей руки и политического щита, которые предоставляла им умершая королева-мать.

По поводу смерти королевы МСВС отмечал:

[blockquote] Ее смерть произошла во время острого экономического, социального и политического кризиса британского империализма, включая глубочайший обвал уровня жизни со времен Великой депрессии, опосредованную войну НАТО против России, развязанную посреди Европы, а также растущую волну классовой борьбы, которая угрожает перерасти во всеобщую забастовку.

Правящий класс сталкивается сейчас с этим «идеальным штормом», лишенный своего популярного номинального главы, на которого он опирался, чтобы проецировать миф о национальном единстве и подавлять социальные конфликты… Сейчас искренняя надежда правящего класс покоится на том, что время пребывания Чарльза на троне не продлится слишком долго, что переход короны к тщательно воспитанному и подготовленному принцу Уильяму даст властям шанс восстановить сильно пошатнувшееся общественное положение монархии. [/blockquote]

События подтвердили эту оценку. Карл становится королем и главой государства в момент острого кризиса британского империализма. Он будет находиться в фокусе внимания и способствовать исторической социальной развязке.

Для церемонии придумали меры, чтобы ограничить ущерб и смягчить проблемы, как исторического, так и текущего плана. Поскольку Англиканской церкви сейчас придерживаются всего 16 процентов населения, а 40 процентов заявляют, что у них нет религии, Чарльз не называет себя «защитником веры», как это диктуется традицией. Вместо этого в церемонии приняли участие лидеры иудейской, суннитской и шиитской, сикхской, буддийской, индуистской, джайнистской, бахаистской и зороастрийской конфессий. Кроме того, принц Уильям в одиночестве совершил обряд, гротескно называемый «Оммаж королевской крови» — клятву в верности королю. Традиционное участие герцогов королевской крови по необходимости включало бы скандального принца Эндрю и принца-отступника Гарри. И, наконец, Меган, герцогиня Сассекская, осталась в далекой Калифорнии.

Учитывая непомерную стоимость коронации, были предприняты чрезвычайные усилия, чтобы подчеркнуть ее «скромный» характер — по крайней мере, по сравнению с коронацией Елизаветы в 1953 году, — но в то же время покрасоваться ее помпезностью и пышностью.

В качестве доказательства военной мощи Великобритании, например, в парадах приняли участие более 6000 военнослужащих, при этом видные роли были отведены начальнику штаба обороны адмиралу сэру Тони Радакину и начальнику Генерального штаба генералу сэру Патрику Сандерсу. В воздушном параде приняли участие 68 самолетов из всех трех родов Вооруженных сил. Комментаторы в СМИ сравнили это зрелище с 600 самолетами Королевских ВВС и Британского Содружества, которые поднимались в воздух во время коронации Елизаветы. На коронации присутствовало 2000 гостей, а не более 8000, как в 1953 году. «Король остро осознает кризис стоимости жизни и то, как много людей страдают от него», — сообщил газете Daily Mirror представитель королевского двора.

Такие шизофренические усилия отражают огромную нервозность в правящих кругах, поскольку общественная поддержка монархии находится на рекордно низком уровне. По опросам, только 29 процентов британцев описывают монархию как «очень важную», в то время как 25 процентов говорят, что она «совсем не важна» и должна быть отменена. Среди молодежи 78 процентов не заинтересованы в монархии, а 38 процентов хотят ее отмены.

52 процента читателей, опрошенных Daily Mirror, считают, что Чарльз должен сам оплатить свою коронацию. Это последовало за широко освещавшимся расследованием баснословного личного состояния Чарльза, проведенным газетой Guardian. Оно показало, что, по скромным подсчетам, это состояние выросло почти до 2 миллиардов фунтов стерлингов после получения необлагаемого налогом наследства от королевы.

Общественная оппозиция коронации была купирована государственными мерами по подавлению ожидаемых протестов. Недавно был принят законопроект об общественном порядке, который включает 12-месячные сроки заключения за блокирование автомобильных и железных дорог и шестимесячные сроки заключения и неограниченные штрафы за «блокирование» зданий или объектов. Министерство внутренних дел направило антимонархической группе Republic предупреждение не нарушать закон. В парадных мероприятиях несли службу более 11 500 полицейских.

Порядок проведения коронации — признание, присяга, помазание, инвеститура и коронация, возведение на престол и дань уважения, а также коронация королевы-консорта, — настолько нелеп, что некоторые могут не понять его стратегическое значение для британского империализма.

Церемония отсылает к тысячелетней истории. В ней используются такие предметы, как Камень Судьбы, Меч государства, Меч Жертвоприношения, Меч Милосердия, Браслеты Искренности и Мудрости, а также предметы одежды, включая Одеяние Праведности и так далее. Кроме того, устанавливается ритуальная связь английской короны с библейскими царями Саулом, Давидом и Соломоном посредством помазания маслом, выжатым из израильских оливок. Все это должно подчеркивать, что Чарльз тоже является представителем Бога на земле.

Ссылка на «божественное право королей» все еще является отличительной чертой государственного правления в Соединенном Королевстве, — спустя 374 года после того, как Карл I был казнен за государственную измену после Гражданской войны в Англии за то, что настаивал на этом принципе. Это «право» было подтверждено восстановлением монархии при Карле II в 1660 году, но с тех пор монархи правили с согласия парламента как политического инструмента растущей буржуазии. Примат парламента был кодифицирован в ходе Славной революции 1688 года, когда король Вильгельм III и королева Мария поклялись соблюдать законы, принятые парламентом.

В последующие столетия монархия и другие атрибуты феодализма были поставлены на службу буржуазному правлению. МСВС такими словами прокомментировал первое значительное выступление Карла III в качестве монарха в сентябре прошлого года:

[blockquote] То, что транслируется в ходе бесконечной помпы и церемоний, — это мощь государства, превосходство нации и предполагаемое постоянство существующего социального порядка, характеризующегося огромным неравенством, где каждый должен проявлять необходимое почтение к «традициям» и правящей элите, воплощающей эти традиции. [/blockquote]

Таким образом, возможно, самым экстраординарным элементом церемонии коронации Чарльза является решение укрепить и сделать открытым, а не преуменьшить роль короля как главы государства. С большой помпой Ламбетский дворец (резиденция архиепископа Кентерберийского) по согласованию с Чарльзом и правительством Сунака обнародовал «Дань уважения народу». Вместо обряда «Почтения пэров» 150 миллионам граждан Великобритании и 15 государств Содружества предлагается принять участие в «великом кличе», присягнув на верность короне.

Порядок службы гласит: «Все, кто этого пожелает, в аббатстве и в других местах, произносите вместе: “Все: я клянусь, что буду присягать на верность Вашему величеству, а также Вашим наследникам и правопреемникам в соответствии с законом. Да поможет мне Бог”».

Это позорная клятва, ссылающаяся на коленопреклонение народа перед наследственными привилегиями и неизбранным главой государства, восхваляется как пример «модернизации» подхалимами, в том числе депутатом Шабаной Махмуд, координатором национальной кампании лейбористов. Эта лейбористка назвала ее «замечательным способом приблизить церемонию и монархию ближе к народу».

На кону стоит не личная лояльность королю, а верность капиталистическому государственному аппарату, который он возглавляет. Коронация задумана как призыв к национальному единству во времена растущей социальной напряженности и классовых конфликтов, а также в условиях, когда на европейской земле уже разразилась война. Это происходит на фоне волны забастовок в Великобритании и массовых протестов по ту сторону Ла-Манша во Франции против диктаторского введения Макроном пенсионной реформы, крупнейшего забастовочного и протестного движения там с мая-июня 1968 года. Запланированный менее шести недель назад визит короля Чарльза во Францию был поспешно отменен, а бывший британский посол во Франции, Питер Рикеттс, высказывал предупреждение, что на банкете, планировавшимся вместе с Чарльзом в Версальском дворце, может возникнуть «эхо» Французской революции.

От королевы Елизаветы II до Карла III

Королева Елизавета II ребенком изучала историю по книге Уолтера Бейджхота Английская конституция (Walter Bagehot’s The English Constitution), опубликованной в 1867 году. Эту книгу ей преподавали репетиторы два раза в неделю в Итонском колледже в 1938 году. Тогдашняя 12-летняя принцесса, в 1936 году ставшая наследницей престола после отречения своего дяди, поклонника Гитлера Эдварда, воплотила в себе те черты, которые Бейджхот описывал как основные функции конституционного монарха.

Бейджхот сформулировал главные опасения британского правящего класса после чартистского движения, революций 1848 года и Гражданской войны в Америке. Его работа как публициста и историка являлась энергичным предупреждением об опасностях, исходящих от демократических, эгалитарных, республиканских и социалистических доктрин. Она выражала страх и ненависть британского правящего класса к рабочему классу, который воспринимался ими как «Vox diaboli» («голос дьявола»).

Чтобы предотвратить «зло первой величины — политическое объединение низших классов», необходимо найти средство установления контроля над «толпами людей, едва ли более цивилизованных, чем большинство две тысячи лет назад». Это был важнейший «театральный» элемент конституции государства, представляемого монархией, которая «укрепляет наше правительство силой религии».

Бейджхот продолжал: «Элементами, которые вызывают наибольшее благоговение, будут ТЕАТРАЛЬНЫЕ элементы — те, которые взывают к чувствам, претендующим на то, чтобы быть воплощением величайших человеческих идей, которые в некоторых случаях могут похвастаться гораздо большим, чем просто человеческим происхождением. То, что мистично в своих притязаниях; то, что оккультно в своем способе действия; то, что ослепительно для глаза; то, что ярко видно на мгновение, а затем пропадает из виду; то, что скрыто и вновь появляется; то, что правдоподобно и в то же время интересно, ощутимо в глазах, и в то же время заявляет, что его результаты более чем ощутимы…»

Елизавета II замечательно сыграла отведенную ей роль оплота богатства и привилегий, следуя указанию Бейджхота о том, что к монарху «нельзя прикоснуться. Должно быть очевидно, что все, что он делает, правильно. Его не следует мерить слишком реальной меркой. Он должен быть отчужденным и одиноким... видимым символом единства для тех, кто все еще настолько недостаточно образован, что нуждается в символах».

Основная цель монарха состоит в том, чтобы скрыть от рабочего класса классовую природу государства. Бейджхот писал: «Конституционная королевская власть выполняет функцию, на которой я подробно настаивал в своем последнем эссе и о которой, хотя она, безусловно, самая важная, мне нет необходимости сейчас снова распространяться. Она действует как МАСКИРОВКА. Это позволяет нашим настоящим правителям действовать так, чтобы невнимательные люди об этом не подозревали. Массы англичан не годятся для выборного правительства; если бы они знали, как близко они к нему подошли, они бы удивились и почти что затрепетали».

Бейджхот предупреждал, что господство «низших классов» может быть предотвращено только «величайшей мудростью и величайшей дальновидностью высших классов». Но коронация такой глубоко непопулярной фигуры, как Чарльз, которого его собственные друзья называют «чемпионом-нытиком», подрывает способность монархии действовать в качестве объединяющей силы. Бейджхот подчеркивал, что «королевская семья прибавляет в политику слащавость, если своевременно добавляет приятные новости. Это вносит посторонние факты в дела правительства, но такие факты адресованы к “сердцу людей” и занимают их». Но зловоние, окружающее связи принца Эндрю с Джеффри Эпштейном, а также безвкусная тяжба между принцем Гарри, Чарльзом, Камиллой и Уильямом, — все эти «факты», скорее, указывают на масштаб нынешнего кризиса. Поддержка населением королевской семьи ослабевает на фоне глубочайшего, начиная с 1930-х годов, экономического, социального и политического тупика, в котором оказался британский капитализм.

В своей работе 1925 года «Куда идет Англия?» Троцкий изложил ключевые мысли о роли британской монархии в целом и особенно во время острого кризиса. Он сокрушительно раскритиковал беспринципное отношение лидеров Лейбористской партии к монархии, описывая их реакционную эмпирическую, реформистскую и неисторическую философию.

«Королевская власть, заявляют они, “не мешает” прогрессу страны и обходится дешевле, чем президент, если считать все расходы на выборы и пр. и пр. Такие речи рабочих лидеров характеризуют ту сторону “своеобразия”, которую нельзя назвать иначе, как консервативным тупоумием».

Троцкий возражал: «Королевская власть слаба, поскольку орудием буржуазного господства является буржуазный парламент и поскольку буржуазия не нуждается во внепарламентских способах действия. Но в случае нужды буржуазия с большим успехом может использовать королевскую власть, как средоточие всех внепарламентских, т.е. реальных сил, направленных против рабочего класса».

Британская монархия обладает огромной властью. В обычных условиях роль монарха как главы государства, включая требование королевского согласия на принятие законов и тот факт, что политики и генералы присягают на верность королю, кажется устаревшей, рудиментарной и церемониальной. Но когда классовые антагонизмы доходят до точки открытого конфликта, демократия должна уступить место диктатуре, и «символические» полномочия монарха, включая роль короля как главнокомандующего армией, флотом и военно-воздушными силами, становятся реальными, а неповиновение им будет актом государственной измены.

Исходя из этого понимания, Троцкий делал вывод:

Рабочий класс втянут сегодня в конфликт со всем буржуазным строем, его партиями, его государственным аппаратом — и с монархией. В то время, когда рабочими движет необходимость положить конец классовому угнетению, бедности и войне, политический идиот в Букингемском дворце, третий король Чарльз, вполне может оказаться последним.