Демонстрируя ничем не оправдываемое пренебрежение, премьер-министр Австралии Энтони Албаниз отказался 22 мая встретиться со Стеллой Ассанж, женой Джулиана Ассанжа, самого известного политического заключенного из Австралии. Албаниз проявил неуважение, несмотря на то, что прямо в тот момент Стелла находилась совсем рядом, в здании федерального парламента, приехав в страну, чтобы провести кампанию по освобождению своего мужа.
На вопрос независимого члена парламента Эндрю Уилки, почему он отказался встретиться с миссис Ассанж, Албаниз пренебрежительно ответил, заявив: «С кем я встречаюсь, определяется приоритетами моего поста».
За последний месяц Албаниз встретился со множеством бизнес-магнатов. Также он присутствовал на свадьбе правого радиоведущего Кайла Сэндилэндса, где компанию ему составили осужденный за наркоторговлю, а также известный криминальный авторитет. Совсем недавно Албаниз заискивал перед президентом США Джо Байденом на саммите G7 в Токио. Именно Байден стоит во главе процесса экстрадиции Ассанжа из Великобритании и намеревается заключить его в тюрьму на срок в 175 лет за разоблачение американских военных преступлений.
Албаниз заявил в парламенте, что не заинтересован во встрече с женой Ассанжа, что, по его словам, было бы сродни «демонстрации» и «игре на публику». Он попытался оправдать свое решение, повторяя расплывчатые и ничего не значащие комментарии о том, что «с него [Ассанжа] хватит», и что он не считает, что продолжающееся заключение основателя WikiLeaks чему-либо способствовало.
Хотя Албаниз утверждает, что он ясно изложил свою позицию администрации США, доказательств этому нет, — в том числе в обширной переписке между различными американскими и австралийскими правительственными органами, опубликованной в рамках запросов о свободе информации. Лейбористы продолжают давать карт-бланш той самой американской администрации, которая добивается заточения и уничтожения Ассанжа.
Очевидный вопрос заключается в следующем: если Албаниз отказался даже встретиться с женой Ассанжа, что является элементарным актом уважения и вежливости, который он оказал тысячам других людей за год своего пребывания на этом посту, как кто-нибудь может продолжать верить в то, что он ведет борьбу за освобождение заключенного австралийского журналиста в кулуарных переговорах за закрытыми дверями с американской администрацией?
В рамках своего визита в Австралию Стелла Ассанж также выступила перед Национальным пресс-клубом в Канберре.
Ее речь была мощным призывом к освобождению Ассанжа, разоблачением драконовских условий, в которых он содержится в британской тюрьме строгого режима Белмарш, а также четким изложением фундаментальных вопросов демократических прав, поставленных под угрозу в связи с попыткой судебного преследования ее мужа.
Стелла отметила огромную поддержку Ассанжа. Она заявила: «Я хотела бы поблагодарить за огромную самоотверженность австралийский народ, который добился кардинальных изменений в информированности о бедственном положении Джулиана и солидарности с ним. Это единство в поддержке моего мужа является источником огромного воодушевления для нашей семьи. Это укрепляет Джулиана в намерении сопротивляться».
Она добавила: «Реальность такова, что для того, чтобы вернуть ему свободу, Джулиану нужна поддержка его родной страны. Это политическое дело, и оно нуждается в политическом решении».
Обсуждая впечатления от своего присутствия в Австралии, а также то, о чем она говорит со своим мужем, Стелла подчеркнула связь Ассанжа с Австралией. Он вырос в сельской местности и много делился с ней своими обширными воспоминаниями — от серфинга в Байрон-Бей до пчеловодства в мельбурнских горах Данденонг и верховой езды в регионе Северных рек Нового Южного Уэльса.
«Именно таким я представляю себе Джулиана, когда его освободят», — сказала она.
«Сегодня ноги Джулиана ощущают только твердый, тусклый, ровный цемент тюремного пола. Когда он выходит во двор размяться, там нет ни травы, ни песка. Только битумное покрытие, окруженное камерами и слоями колючей проволоки».
«Я могу точно сказать вам, что Джулиан делает прямо сейчас. В Лондоне сейчас 3 часа ночи. Джулиан лежит в своей камере, и, вероятно, изо всех сил пытается заснуть. Это место, где он проводит двадцать два часа в сутки, каждый день. Камера Джулиана размером примерно три на два метра. Он использует некоторые из своих книг, чтобы защититься от неприятного сквозняка, дующего из окна холодными зимними ночами».
Стелла рассказала о драконовских процедурах безопасности, без соблюдения которых она и двое ее детей не могли бы навестить своего отца. Им приходится проходить бесчисленные контрольно-пропускные пункты, обыски и сканирование во время своих визитов. Дети никогда не видели своего отца за пределами негостеприимной тюремной комнаты для свиданий. Старшему из них двоих, которому сейчас шесть лет, «тюрьмы снятся в снах и ночных кошмарах».
Переходя к судебному делу, Стелла заявила: «Приговор в 175 лет — это пожизненный приговор. Эта перспектива настолько отчаянная, что английский суд пришел к выводу, что это побудило бы его покончить с собой, вместо того чтобы вечно жить в аду. Мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы гарантировать, что Джулиан никогда, ни за что не попадет в американскую тюрьму. Экстрадиция в данном случае — вопрос жизни и смерти».
Она пояснила: «Для большинства людей Джулиан — это символ. Символ ошеломляющей несправедливости, потому что он находится в тюрьме по сфабрикованным обвинениям за разоблачение преступлений других людей. Символ, потому что ему грозит ошеломляющий срок в 175 лет за публикацию правды. Символ изощренного государственного насилия, предпринявшего такие сложные и уклончивые формы, которые даже Франц Кафка не мог себе представить».
«Для прессы и общественности дело Джулиана является самой жестокой атакой на свободу прессы, которую западный мир видел за последние 70 лет. Чужое правительство использует откровенно политические статьи для предъявления обвинения иностранному гражданину по причине того, что он или она опубликовали в другой стране».
«Это были точные, обличительные публикации, разоблачающие их военные преступления. Если суверенитет еще что-то значит, если юрисдикция — это надлежащая правовая и политическая реальность, то дело против Джулиана нельзя понимать иначе, как абсурд».
Несмотря на серьезную угрозу свободе прессы, обращение Стеллы было в значительной степени подвергнуто бойкоту СМИ. Присутствовала лишь горстка национально признанных журналистов. Несколько известных изданий прислали своих молодых сотрудников, только что окончивших университет, вооруженных только высокомерием и оскорбительными вопросами, основанными на клевете, которая использовалась для атак на Ассанжа.
Эта позорный фарс еще раз подчеркивает тот факт, что широкие слои сотрудников официальных СМИ функционируют в качестве государственных пропагандистов. В то время как они приветствуют каждый новый шаг интеграции Австралии в подготовляемую США войну с Китаем, этот коррумпированный слой враждебно относится к подлинному журналисту, который разоблачал, а не покрывал, военные преступления.
Отвечая на вопросы, Стелла вместе с Дженнифер Робинсон, одним из адвокатов Ассанжа, подробно остановилась на проблемах, связанных с этим делом.
Два вопроса повторяли клевету, согласно которой WikiLeaks в 2016 году якобы получил материалы Национального комитета Демократической партии посредством спецслужб России. Эти мошенники, несмотря на то, что считают себя журналистами, враждебно отнеслись к публикациям 2016 года, даже несмотря на то, что там содержалась правдивая и заслуживающая освещения в печати информация.
В ответ Стелла подчеркнула то, что на самом деле содержалось в этих документах. Публикации 2016 года показали, что предвыборный штаб Хиллари Клинтон фальсифицировал результаты праймериз Демократической партии, чтобы не допустить победу псевдо-левого кандидата Берни Сандерса. Это было сделано, несмотря на то, что внутренние данные демократов показывали, что Сандерс победит Дональда Трампа, в то время как Клинтон — нет.
В более широком смысле Стелла подчеркнула основной принцип журналистики, гласящий, что журналисты должны публиковать информацию, отвечающую общественным интересам. Ее сокрытие было бы нарушением журналистской этики.
Отвечая на другой вопрос, Робинсон отметила историческое значение публикаций 2010 года, за которые Ассанжу грозит судебное преследование. Они разоблачили массовые военные преступления в Ираке и Афганистане, включая тысячи смертей среди гражданского населения, которые скрывались американскими военными. За эти публикации, их-за которых ему теперь грозит 175 лет тюремного заключения, Ассанж и WikiLeaks в 2011 году получили Золотую премию Уолкли, высшую награду в австралийской журналистике.
И Стелла, и Робинсон поблагодарили Албаниза и лейбористское правительство за их заявления и отметили перемену в официальной риторике по сравнению с предыдущими администрациями. Нет никаких сомнений в том, что сдержанные заявления представителей Лейбористской партии отражают, в крайне ограниченной и искаженной форме, широкую народную поддержку и солидарность с основателем WikiLeaks.
Однако опыт показывает, что нельзя полагаться на то, что капиталистические правительства придут на помощь и освободят Ассанжа. Албаниз был высокопоставленным членом лейбористского правительства Гиллард, которое в 2010 и 2011 годах активно участвовало в преследовании Ассанжа.
Более того, нынешнее лейбористское правительство резко усиливает роль Австралии в подготовке к войне США против Китая. Эта политика несовместима с демократическими правами и сопровождается множеством реакционных преследований по линии «национальной безопасности», проходящих под непосредственным контролем лейбористов.
Как подчеркивает Партия Социалистического Равенства, австралийское правительство выполнит свои обязательства по освобождению Ассанжа только в том случае, если будет принуждено к этому массовой оппозицией снизу. Это требует создания движения рабочего класса против лейбористского правительства и его программы войны, жесткой экономии и авторитаризма.