9 февраля американский журналист и видный ультраправый деятель Такер Карлсон опубликовал более чем двухчасовое интервью с президентом России Владимиром Путиным. В знак огромного недоверия общества к пропаганде СМИ и озабоченности войной на Украине, интервью вызвало значительный интерес, собрав более 18 миллионов просмотров только на YouTube. Поэтому необходимо подвергнуть позиции Владимира Путина более тщательному анализу, разоблачить несостоятельность его политики и прояснить, как она отражает материальные интересы, социальную психологию и исторические корни правящей в России олигархии, истинным воплощением которой является Путин.
Мифология вместо истории
Путин начал интервью с получасового фантазийного рассуждения об истории возникновения России и Украины. Несмотря на попытку Путина представить себя серьезным мыслителем, стремящимся найти связь между текущими проблемами и историческими событиями, ему удалось выставить себя в смешном свете. Такер Карлсон не смог скрыть своего смущения, когда стало слишком ясно, что его подопечный не является грозным стратегом или даже «злым гением», каким его изображают западные СМИ.
Стремясь произвести впечатление на американскую медиа-знаменитость ослепительной демонстрацией эрудиции, Путин предстал в образе абсурдного претенциозного самоучки. Как бы ни был впечатлен российский президент своими собственными размышлениями, обзор Путиным прошлого — от князя Рюрика, его преемника Олега и правнука Владимира до Чингисхана, Екатерины Великой и, наконец, нынешнего обитателя Кремля, — все это представляет собой небрежный сборник неоцаристских славянофильских сказок, не имеющих ничего общего с серьезной историей.
Путин начал свое изложение с 862 года, повторяя за царскими историками миф о «тысячелетней России». На деле российская нация в лучшем случае существует вдвое меньше времени, причем она постоянно отставала от более передовых капиталистических наций Европы и Америки.
Он зациклился на средневековом государстве Киевская Русь, представив его как «Россию». Однако ни русские, ни украинцы не существовали в то время как народы или нации в современном понимании этого слова. Киевская Русь не была национальным государством, так же как не было национальных государств в средневековой Европе.
Путин придерживается мифа, согласно которому нация и народ — это вечное целое, существовавшее всегда. Он ничего не понимает в исторически обуславливаемых социально-экономических процессах, которые привели к возникновению современных капиталистических государств. Он не объясняет, почему Россия развивалась не как единое национальное государство, а как государство, включавшее в себя множество различных национальностей, большинство из которых были угнетены царизмом и великорусским шовинизмом. В царской империи русские составляли всего 43 процента населения, а украинцы — около 17 процентов. Как отмечал Лев Троцкий в своей Истории русской революции:
Жадная требовательность государства и скудость крестьянской базы под господствующими классами порождали самые ожесточенные формы эксплуатации. Национальный гнет в России был несравненно грубее, чем в соседних государствах не только по западную, но и по восточную границу. Многочисленность бесправных наций и острота бесправия сообщали национальной проблеме в царской России огромную взрывчатую силу» (Троцкий, История русской революции, том 2).
Осознавая важность этого, большевики, сами состоявшие в том числе из представителей национальных меньшинств, выступали за признание «права наций на самоопределение». Ленин понимал, что только отстаивая это демократическое требование, большевики смогут заручиться поддержкой масс угнетенных национальностей и добиться международного объединения трудящихся всех национальностей.
В интервью Путин осудил Ленина именно за эту позицию. Молчаливо признавая демократические основы СССР, он сказал:
… Почему-то основатель Советского государства, Ленин, настоял на том, чтобы они имели право выхода из состава Советского Союза. И, тоже по непонятным причинам, наделил образующуюся советскую Украину землями, людьми, проживавшими на этих территориях, даже если они раньше никогда не назывались Украиной…
Эти высказывания изобличают Путина как врага всего прогрессивного, что было связано с Октябрьской революцией и созданием Советского Союза.
Большевики раннего периода существования Советского Союза поощряли культурное развитие Украины, а также других угнетенных народов. Это свидетельствовало об огромном демократическом импульсе революции и было одной из главных причин того, что даже после прихода к власти сталинизма и террора 1930-х годов трудящиеся Сибири и Украины объединились для защиты завоеваний Октябрьской революции от нацистского вторжения в 1941 году.
Предательство сталинизмом ленинских интернациональных и демократических принципов в отношении национальностей заложило основу для бурной вспышки этнических конфликтов во время распада Советского Союза и реставрации капитализма бюрократией в 1991 году. В интервью Путин сделал примечательное признание: «Ведь этот развал Советского Союза был инициирован, по сути, руководством России».
Сейчас мир наблюдает последствия этой «инициативы»: братоубийственную войну, в результате которой погибли сотни тысяч украинцев и русских.
Путин и «ошибки» империализма: Российские олигархи стремятся к «мирному сосуществованию»
Наиболее ярким аспектом высказываний Путина было его стремление избежать любых предположений о том, что политика США имеет под собой определенные экономические и геополитические интересы. Политика администрации Байдена и НАТО была представлена им как не более чем череда досадных ошибок. Путин не мог понять, почему Вашингтон отверг его призывы к дружбе и взаимопониманию.
Несмотря на многочисленные возможности решительно осудить развязывание войны Соединенными Штатами, Путин взял тон недоумения. На вопрос Такера Карлсона о расширении НАТО в сторону России, бомбардировке германо-российского газопровода «Северный поток» и отказе США принять Россию в НАТО Путин ответил фразами типа «Я не понимаю». По мнению Путина, жестокая политика империалистических держав — это ряд почти необъяснимых ошибок, которые можно было бы легко исправить, если бы один или два лидера «прозрели».
Путин рассказал о том, как с 1991 года российские олигархи неоднократно пытались примириться с американским правящим классом. В 1991 году, посетовал он, Россия ожидала, что ее примут «цивилизованные страны», но столкнулась с разочарованием. Он рассказал, что даже после бомбардировок НАТО Югославии он интересовался, примут ли Россию в альянс, но США снова отказали ему.
Что касается ужасающих последствий украинского конфликта, то Путин продемонстрировал поразительное безразличие к жертвам войны. Несмотря на рассуждения о предполагаемом «единстве» российского и украинского народов, он не упомянул о гибели примерно 400 000 украинцев и не осудил преступный характер империалистической политики, опустошившей Украину и многие другие регионы за последние три десятилетия.
Все интервью иллюстрирует две вещи. Во-первых, Путин все ещё сохраняет надежду на «честную сделку» с империализмом; во-вторых, своими ответами и интервью в целом он стремится заложить основу для начала переговоров о такой сделке, призывая часть правящего класса США наконец «одуматься» и заключить сделку с олигархами и Москвой. В этих расчетах, несомненно, учитывается тот факт, что, как замечает Путин в интервью, «Запад боится сильного Китая больше, чем сильной России».
Путин всегда стремится подчеркнуть, что капиталистический режим в России полностью отказался не только от экономических, но и от политических и теоретических связей с советским прошлым. В одном из моментов интервью он похвастался «буржуинским» характером правящей элиты.
Но следствием его демонстративного отречения от прошлого является отказ от любой оценки войны, которая могла бы хоть в малейшей степени оправдать раннюю борьбу большевистского режима под руководством Ленина и Троцкого против империализма. Стоит напомнить ленинские выводы, например, оценку основоположником большевизма глубинного импульса, лежащего в основе империалистических войн:
Спрашивается, на почве капитализма какое могло быть иное средство, кроме войны, для устранения несоответствия между развитием производительных сил и накоплением капитала, с одной стороны, — разделом колоний и «сфер влияния» для финансового капитала, с другой? (Ленин, Империализм, как высшая стадия капитализма, 1916, глава VII)
Но хотя Путин отвергает революционное наследие Советского Союза, его собственная концепция геополитики остается под сильным влиянием сталинской догмы «мирного сосуществования», которую он усвоил, служа в 1970-х и 1980-х годах в сталинистской тайной полиции (КГБ).
Когда при Горбачеве (1985–1991 гг.) сталинистский режим повернул в сторону капиталистической реставрации, концепция «империализма» стала высмеиваться как большевистская выдумка.
Анализируя советскую внешнюю политику при Горбачеве, Дэвид Норт отмечал:
Идея о том, что основное содержание отношений между империализмом и Советским Союзом определяется субъективными установками политических лидеров различных государств — их стремлением или враждебностью к «сотрудничеству» и «миру», — игнорирует гораздо более фундаментальные объективные экономические факторы. Если оценивать этот субъективный и в корне реакционный подход с точки зрения его теоретических основ, то он базируется на тех же метафизических концепциях, которые определяли политику советской бюрократии с тех пор, как Сталин и Бухарин впервые выдвинули идею построения социализма в одной стране (Дэвид Норт, Перестройка против социализма: Сталинизм и реставрация капитализма в СССР, глава 6, Labor Publications, 1989).
Эти иррациональные казалось бы взгляды имели объективную основу в материальных интересах советской бюрократии. Норт пояснял:
Внешняя политика советского правительства, как и всех других режимов в мире, органически вытекает из материальных интересов правящей социальной элиты и, следовательно, является продолжением ее внутренней политики. Действительно, именно в сфере внешней политики коренные интересы и исторические цели бюрократии находят свое наиболее концентрированное и ясное выражение. С этой объективной точки зрения внешняя политика М. С. Горбачева неразрывно связана с программой капиталистической реставрации, проводимой сталинистской бюрократией под флагом «перестройки». В то время как бюрократия стремится к систематическому подрыву отношений государственной собственности в Советском Союзе, ее внешняя политика направлена на экономическую интеграцию СССР в структуру мирового капитализма и его международного разделения труда (Дэвид Норт, Перестройка против социализма: Сталинизм и реставрация капитализма в СССР, глава 5).
Применив этот метод и эти соображения к внешней политике Путина, мы увидим, что, несмотря на свои противоречия и бредовые элементы, она отражает материальные интересы олигархии, возникшей в результате реставрации капитализма бюрократией. Ее главной задачей является скорейшее достижение соглашения с империалистическими державами, что позволит ей сохранить свои жизненно важные «национальные» интересы, связанные с эксплуатацией сырья и рабочего класса. С точки зрения российской олигархии, чем дольше продолжается война, тем больше риск вызвать массовое движение рабочих в России, на Украине и за ее пределами. Именно это, а не прямая конфронтация с империализмом или расчленение страны империалистическими державами, вызывает наибольшие опасения у российской олигархии.
Реакционная логика ориентации путинского режима подчеркивается двумя центральными компонентами его внешнеполитической стратегии. Во-первых, он стремится перекроить границы России и Европы в рамках пересмотра условий своего «сосуществования» с империализмом. В интервью Путин не только защищает вторжение на Украину как законный ответ в отношении границ, созданных при Ленине, но и настаивает на том, что другие страны, особенно Венгрия, у которой с Украиной давние пограничные споры, имеют право «вернуть себе земли», которые они считают своими.
Во-вторых, попытки режима договориться с империализмом все более открыто обращены к крайне правой оппозиции в правящем классе империалистических центров. В интервью Путин вновь заявил, что «денацификация» Украины является одной из главных целей войны. Оправдывая вторжение этим лозунгом, Путин стремился апеллировать к глубоко укоренившимся антифашистским настроениям рабочего класса и коллективной памяти о борьбе советского рабочего класса против гитлеровской агрессии. Однако подлинное лицо Путина и его «антифашизма» проявляется в содержании этого интервью. С серьезным видом Путин рассуждает о том, как важно бороться против фашизма, сидя напротив Такера Карлсона, имеющего дурную репутацию рупора ультраправых деятелей и их идей.
Путь вперед для рабочего класса
Воскрешая царскую и православную мифологию и отстаивая неосталинистскую концепцию «многополярности», Путин в конечном итоге демонстрирует, что российская олигархия на протяжении 30 лет своего правления сохраняет крайне неустойчивое социальное, экономическое и политическое положение. Крайняя нестабильность режима проявляется как во внешней, так и во внутренней политике.
Даже в условиях эскалации империализма, ведущей к Третьей мировой войне, Путин пытается договориться с помощью дипломатических и военных маневров, идеологически основанных на апелляции к национализму и ультраправым. Интервью является одним из показательных шагов в этом процессе.
Рабочий класс должен извлечь из этого интервью важные уроки. Оно обнажает политическое и историческое банкротство олигархического режима, проистекающее из сталинистского предательства Октябрьской революции и последующей реставрации капитализма.
Горький опыт двух мировых войн показывает, что империализм не может быть превращен в инструмент мира во всем мире. Чтобы предотвратить катастрофу, рабочий класс должен сформулировать свой ответ на войну на независимой и интернациональной основе, в оппозиции ко всем фракциям империалистических держав и олигархиям, возникшим на развалинах Советского Союза. Он должен стремиться не к перекраиванию границ или пересмотру условий в отношениях между капиталистическими странами, а к свержению структуры национального государства и мировой капиталистической системы.
Необходимо создание социалистического антивоенного движения среди молодежи и рабочих, основанного на традициях и принципах интернационализма и марксизма, то есть троцкизма. Именно эту цель преследует Молодая гвардия большевиков-ленинцев в России и на Украине вместе со своими товарищами в Международном Комитете Четвертого Интернационала.