Русский

Некролог: Бернард Бейлин, историк американского колониального и революционного периодов, 1922–2020 гг.

Бернард Бейлин (Bernard Bailyn), влиятельный и значительный историк американского колониального периода, скончался в начале августа в своем доме в Белмонте, штат Массачусетс. Причиной смерти стала сердечная недостаточность. Ему было 97 лет.

Писательская работа Бейлина длилась в течение 70 лет. Его первая книга Купцы Новой Англии в XVII веке (The New England Merchants in the Seventeenth Century,) была опубликована в 1955 году. Его последняя книга Освещая историю: Ретроспектива семи десятилетий (Illuminating History: A Retrospective of Seven Decades) вышла в прошлом году.

За свою долгую академическую карьеру, проведенную в Гарвардском университете, Бейлин опубликовал десятки книг и статей. Бейлин руководил диссертациями многих молодых историков, некоторые из которых затем сами внесли выдающийся вклад в изучение колониального и революционного [войны США за независимость] периодов, в первую очередь Гордон Вуд из Браунского университета. Самым известным исследованием Бейлина, опубликованным в 1967 году, является книга Идеологические истоки американской революции (The

Ideological Origins of the American Revolution). Это исследование продемонстрировало необычайную широту политических дебатов, приведших к разрыву отношений между колониями и Великобританией. Книга заслужила как Бэнкрофтовскую, так и Пулитцеровскую премии по истории.

Бернард Бейлин в своем кабинете в Гарвардском университете. Кембридж, штат Массачусетс, 26 февраля 2003 г. (AP Photo / Julia Malakie, File)

Бейлин привнес в свою работу огромные технические навыки, эрудицию и способность ярко представить прошлое как время, глубоко отличающееся от нашего собственного, но в котором действующие лица жили, думали и боролись в контексте исторически обусловленной ситуации. Бейлин объяснял, что он ценит тех историков, которые «стремятся понять прошлое согласно его собственным понятиям: перенести события, значение документов, мотивы исторических деятелей в их первоначальную историческую обстановку».

Бейлин запечатлел драму исторических деятелей, движущихся в направлении неизвестных им целей. Такой подход наполнял его творчество качеством литературы. История, писал он, накладывает «ограничения, в пределах которых каждый участник должен действовать; неизбежные границы действия; слепоту действующих лиц — одним словом, трагедию события». И далее: «Сущность и драматизм истории заключаются именно в активной и непрерывной связи между глубинными условиями, определяющими границы человеческого существования, и повседневными проблемами, с которыми люди сознательно борются».

Историк Гордон Вуд, отдавая должное своему наставнику, отмечал, что «Джордж Элиот, Томас Харди или Генри Джеймс не могли бы описать персонажи в своих трагических романах лучше, чем Бейлин».

Это мировоззрение приводило Бейлина на протяжении всей его карьеры к необходимости оспаривать анахронизм в написании истории, то есть выступать против проецирования современного образа мысли на прошлое. Публикация книги Идеологические истоки американской революции бросила вызов консервативной «консенсусной школе» американской историографии (иногда ее называли «историей вигов»), которая доминировала в 1950-е годы и которая видела революционный период как разворачивающийся к заранее определенному либеральному исходу. Это также противопоставило Бейлина якобы «левой» историографии — ложно отождествляемой с марксизмом, — которая интерпретировала политику революционеров XVIII века как не более чем лицемерную рационализацию [логическое оправдание] экономических интересов. Последняя школа мысли была связана прежде всего с прогрессивным историком Чарльзом Бирдом.

Работа Идеологические истоки, путем анализа сотен революционных памфлетов, выявила широкий размах и интенсивность политического кризиса позднего колониального периода — кризиса, который Бейлин рассматривал, по существу, как вызов традиционной, аристократической и английской власти, развивавшийся на окраине европейского мира. Мнение колонистов в духе «теории заговора» о том, что британский парламент стремится лишить их свобод, присущих англичанам, столь распространенное в документальных свидетельствах, не могло быть просто отвергнуто как пропаганда, как это делали многие историки. Идеология и мировоззрение колонистов, в значительной степени перенятые из английских радикальных источников, отставали от реальных социальных условий колоний, но это не делало мышление колонистов нереальным.

Как объясняет Бейлин в важной главе «Зараза свободы», политика вскоре охватила все формы власти, бросив вызов существующему порядку в правительстве, церквях и даже на плантациях. Таким образом, вопреки как «консенсусным», так и прогрессивным историкам, Бейлин считал американскую революцию радикальным событием.

Работу Бейлина, безусловно, можно критиковать за недооценку значения классовых сил в революционный период. Комментируя работу Бейлина в письме к автору данных строк, Гордон Вуд заметил: «Ему не нравились любые намеки на классовый конфликт. Тем не менее, Бейлин сказал Американской исторической ассоциации в своем послании 1981 года в качестве ее президента, что “мы все марксисты в том смысле, что предполагаем, что история глубоко сформирована лежащими в основе экономическими или «материалистическими» конфигурациями и реакциями людей на них”».

Бейлин родился в еврейской семье среднего класса в Хартфорде, штат Коннектикут. Его жена Лотта происходила из немцев и имела связи с эмигрантами, бежавшими из нацистской Германии. В одной из немногих биографических заметок к своим научным работам, Бейлин писал о том, что эти беженцы от Гитлера, часто талантливые художники и интеллектуалы, были «наименее местечковыми» людьми, которых он когда-либо встречал, и они рассматривали Соединенные Штаты как «удаленную англо-американскую периферию». Это, несомненно, способствовало формированию того образа североамериканских колоний Великобритании, который сам Бейлин разделял, постоянно представляя их в качестве своего рода пограничной глухомани, на самом краю европейской культурной и интеллектуальной жизни.

Лотта Бейлин пережила своего мужа. Долгие годы профессор менеджмента Массачусетского технологического института и будучи сама плодовитой писательницей, Лотта помогла своему мужу в написании одной из первых его книг, Судоходство в Массачусетсе, 1697–1714: Статистическое исследование (Massachusetts Shipping, 1697–1714: A Statistical Study). Опубликованная в 1959 году, эта книга была одним из первых исторических исследований, использующих компьютерные технологии для сбора данных.

Образование Бейлина было прервано Второй мировой войной, во время которой он был назначен в корпус связи и обучен бегло говорить на немецком языке, уже владея французским. Он поступил в аспирантуру Гарвардского университета в 1946 году, где его наставником, а затем коллегой, был Оскар Хэндлин, один из первых профессоров-евреев в этом ведущем университете. Гарвардский университет был печально известен своим антисемитизмом, но с какими бы проблемами Бейлин ни столкнулся в этой среде, Гарвард в 1953 году предоставил ему одну из самых востребованных позиций в Америке, хотя он тогда был относительно молодым и неизвестным ученым.

Бейлин довольно мало рассказывал о политической обстановке в то время. Но мы знаем, что антикоммунизм жестоко прошелся по головам писателей и художников, равно как и по американской интеллектуальной среде в целом. В тени маккартизма господствовала в те годы консервативная «консенсусная» школа американской историографии, главным поборником которой был историк Йельского университета Эдмунд Морган. Таким образом, Бейлин стал крупной интеллектуальной фигурой в конце 1950-х годов сразу после периода маккартизма, но до появления «новых левых» в университетских кампусах, что произошло всего десятилетие спустя.

В годы, непосредственно последовавшие за публикацией Идеологических истоков американской революции, появились новые научные направления: критические и «ревизионистские» исследования политической, дипломатической и трудовой истории, темы истории афроамериканцев, истории женщин, истории коренных американцев (индейцев) и многое другое. Новые направления подвергали критике то, что покойный Говард Зинн называл «историей истеблишмента», и выдвигали на первый план социальную историю угнетенных, которые часто мало что оставляли после себя или совсем ничего не писали о себе. Это дало новые и важные результаты, а для колониального периода значительно расширило объектив историка.

Однако историки из числа «новых левых» были склонны отмахиваться от американской революции [борьбы за независимость] как от заговора элит — по иронии судьбы, это мнение впервые выдвинули пробританские лоялисты и тори во время кризиса Британской империи. В итоге «левые» начали называть Бейлина консенсусным или чисто интеллектуальным историком.

К 1990-м годам, когда Бейлин прекратил преподавать, исторические факультеты американских вузов погрязли в болоте, созданном перекрестным влиянием политики идентичности с постмодернизма — философской тенденции, которая отвергает повествование в истории и даже саму попытку установить фактический или объективный подход к изучению прошлого. Слабости и политическая неразбериха, которые с самого начала присутствовали в историографии, вдохновленной «новыми левыми», проявились как разрушительная сила, направленная не на пересмотр истории, а на ее разрушение.

Эти реакционные интеллектуальные тенденции в течение многих лет ограничивались главным образом университетскими кампусами и университетской прессой. Но даже несмотря на то, что новая академическая историография, пронизанная политикой идентичности, щедро поощрялась, становясь со временем новым истеблишментом, Бейлин продолжал завоевывать национальные премии и награды, а положительные оценки его работы регулярно появлялись в основных изданиях американского либерализма, включая New York Times.

Теперь не так. Некролог Times о Бейлине, хотя и признавая бесспорное влияние его ранней карьеры, намекнул, что его последняя работа — сорокалетний результат исследования американской иммиграции под названием Заселение британской Северной Америки (The

Peopling of British North America) — уже устарела. New York Times неустанно продвигает расовый конфликт в качестве главной пружины американской истории. Это сочетается с клеветническим утверждением, согласно которому белые историки неспособны понять историческую роль и вклад небелых. В итоге Times позаботилась о том, чтобы уделить часть некролога «сильной критике [Бейлина] со стороны коллег-историков за то, что они считают неадекватным или пренебрежительным отношением к небелым людям». Эта бессмысленная клевета направлена на то, чтобы убедить читателей Times, будто работа Бейлина больше не актуальна, и что он был расистом.

Последний год жизни Бейлина ознаменовался публикацией в Times пропаганды расистской фальсификации истории — «Проекта 1619». В откровенном, хотя и нерасчетливом признании интеллектуально мошеннического характера этой операции, Николь Ханна-Джонс — публичное лицо проекта — недавно написала в «Твиттере», что «”Проект 1619” — это не история». Речь идет, скорее, «о том, кто получает контроль над национальным нарративом и, следовательно, общей памятью нации о себе». Это ретроградная концепция, которая стирает различие между историей и мифом и узаконивает ложь в интересах политической повестки дня, ориентированной на расу.

Главное утверждение «Проекта 1619» — что американская революция была контрреволюцией в защиту рабства, — основывается на ряде ложных утверждений и искажений, вплоть до грубых хронологических ошибок. Это вопиющее искажение прошлого противоречит карьере Бейлина. С престарелым историком не советовались в связи с этим проектом, впрочем, вряд ли читали и его основные книги. Его работа, с ее аккуратным отношением к фактам и тонкой оценкой колониального мира в том виде, в каком он существовал, бесполезна для упражнений газеты Times в исторической фальсификации.

Попытка отмахнуться от Бейлина не увенчается успехом. Возрождение социальной борьбы в Соединенных Штатах вызовет новый интерес к демократическим идеалам, которые вдохновляли великих революционеров XVIII века. В интеллектуально здоровой среде работу, оставленную Бернардом Бейлином, будут уважать за ее честность и объективность.

Loading