В ответ на обвинительный приговор по делу бывшего полицейского Миннеаполиса (штат Миннесота) Дерека Шовина за убийство Джорджа Флойда администрация Байдена и средства массовой информации проповедуют миф о том, что полицейское насилие является результатом «системного расизма» и «превосходства белых».

Выступая во вторник вечером, вскоре после оглашения приговора, Байден заявил, что смерть Флойда обнажила «системный расизм, который пятнает душу нашей нации и стоит коленом на шее правосудия для чернокожих американцев… [Расизм является] болью и изнеможением, которые “черные” и “коричневые” [латиноамериканского происхождения] американцы испытывают каждый божий день». Президент заявил, что снижение числа полицейских убийств требует «признания и противостояния прямому системному расизму и расовому неравенству» в полиции и системе правосудия.

Все без исключения случаи полицейского насилия в США преподносятся в средствах массовой информации и политическим истеблишментом как расовый конфликт. По факту, между этим нарративом и реальностью полицейского насилия — ошеломительная пропасть.

Согласно данным, собранным газетой Washington Post, с начала 2015 года полиция США убила 6222 человека. За последние шесть лет в столкновениях с полицией погибло почти в три раза больше американцев, чем американских солдат за последние два десятилетия войны в Афганистане.

Из общего числа жертв, идентифицированных по расовому принципу, картина выглядит следующим образом: 2885 — белые, 1499 — черные, 1052 — латиноамериканцы, 104 — азиаты, 87 — коренные американцы (индейцы), 47 были классифицированы как «другие». В процентах: 46,4% белых, 24% черных, 17% латиноамериканцев, 1,7% азиатов, 1,4% коренных американцев (индейцев), 0,75% «других», и 8,8% неидентифицированных.

В пропорции ко всему населению среди убитых полицией непропорционально большое число афроамериканцев и коренных американцев. Доля белых, латиноамериканцев и азиатов меньше, чем их доля в составе населения. Коренных американцев убивают в семь раз больше, чем их доля в составе населения, чернокожих — в два раза больше.

Нет никаких сомнений в том, что расизм является фактором многих убийств полицейскими, но это не расизм всего общества. Это расизм определенного сегмента общества — в полиции и вооруженных силах. Правящий класс культивирует в своем репрессивном аппарате всевозможные фашистские и реакционные концепции.

Однако, как только учитывается социально-экономический фон жизни убитых жертв, — это, как правило, районы с низким средним доходом домохозяйств и высоким уровнем бедности, — то на первый план выступают экономические факторы.

Учитывая эти данные о полицейских убийствах, исключительное внимание к чернокожим жертвам не только искажает реальность, но и значительно преуменьшает масштабы жестокости полиции в Соединенных Штатах. Объясняя этот социальный феномен одним-единственным фактором — расизмом, — мы упускаем из виду большинство жертв. В типичном освещении СМИ подразумевается, что полицейские убийства белых и других являются легитимными.

Государственные и мейнстримные средства массовой информации, — это особенно видно на примере «Проекта 1619» газеты New York Times, — вложили огромные средства в пропаганду расистского нарратива об американском обществе, согласно которому Соединенные Штаты разделены между «белой Америкой» и «черной Америкой». Чем объясняется попытка интерпретировать американскую историю и современную политику через призму расы и переосмыслить все социальные проблемы как расовые?

Альтернативой расовому анализу американского общества является классовый анализ. Когда во всем обвиняется «системный расизм» и «превосходство белых», то стирается реальность капитализма и классового угнетения. Проблема социального неравенства сводится не к противостоянию богатых и бедных, а к противостоянию белых и черных.

Исчезает ответственность капитализма — специфической политической и социально-экономической системы, которая диктует образ жизни миллиардов людей во всем мире, — за этот уровень полицейского насилия. Место капитализма занимает психологический признак — расовая ненависть, присущая целому слою населения. Убийца Шовин представляется не чем иным, как особенно откровенным выразителем универсальной ненависти белых к черным. Такое мировоззрение исключает любую форму коллективных действий между черными и белыми, вбивая огромный клин в рабочий класс и растворяя классовые антагонизмы в расовой ненависти.

Высказывания Байдена также обеляют преступление, совершенное Шовином. Они оправдывают полицию, превращая убийство в преступление нации, покоящееся в глубине ее «души». Однако вся нация не давила коленом на шею Флойда; его убил Шовин. У убийцы были сообщники. Трое других полицейских помогали ему убить Флойда: один был белым, второй — афроамериканцем, третий — американцем азиатского происхождения. Они действовали не в соответствии с цветом кожи, а в качестве вооруженных защитников государства и частной собственности.

Те, кто апеллирует к «системному расизму» как к причине жестокости полиции, не могут объяснить, почему наибольшая доля убитых полицией ежегодно приходится на белых. Они также не могут объяснить, почему полиция продолжает убивать в среднем по три человека в день, несмотря на все протесты и обещания реформ.

Со времени начала суда над Шовином 29 марта по всей территории США было совершено, по меньшей мере, 56 полицейских убийств. Среди жертв, которые были идентифицированы по расовому принципу, девять белых, девять черных, семь латиноамериканцев и один — житель Тихоокеанских островов. В день оглашения приговора 15-летняя Макайя Брайант была застрелена полицейским в Колумбусе (штат Огайо). Были также полицейские действия со смертельным исходом в Детройте (штат Мичиган), Лейквуде (штат Колорадо) и Вустере (штат Массачусетс).

В условиях огромного социального неравенства, усиленного пандемией, главная задача Демократической партии состоит в том, чтобы блокировать возникновение объединенного классового движения против капиталистической системы. В то время как фашистский Трамп ответил на массовые многорасовые протесты против полицейского насилия, вызванные убийством Флойда, свирепой кампанией по обеспечению правопорядка, задействовав агентов федерального пограничного патруля для подавления протестов, у демократов есть свой собственный подход.

Не менее безжалостные, чем республиканцы, демократы мобилизуют Национальную гвардию для патрулирования улиц и поддержки полицейских репрессий, одновременно используя расовую политику, призванную разделить рабочих друг против друга. Они стремятся скрыть классовый характер оппозиции полицейскому насилию и подорвать классовое движение против этого насилия. С этой целью десятки миллионов долларов были вложены в движение Black Lives Matter [«Черные жизни имеют значение»] и связанные с ним организации, чтобы продвигать идею о том, что полицейские меры — это исключительно вопрос противостояния белых и черных.

Суд над Шовином опровергает этот расовый нарратив. Присяжные разных рас быстро пришли к выводу, что он виновен в убийстве. Свидетели, черные и белые, говорили о своем ужасе перед лицом хладнокровного убийства. Когда зачитали приговор, многорасовая толпа, собравшаяся у здания суда, разразилась торжественными возгласами одобрения.

Как социальный феномен полицейское насилие возникает не из «белого превосходства» или «системного расизма»; оно коренится в капиталистическом порядке, для защиты которого были созданы полицейские департаменты. Только рабочее движение, объединенное поверх всех расовых, этнических и национальных различий и борющееся за свержение капитализма и установление рабочего демократического контроля над обществом, может положить конец царству террора со стороны полиции.