В этом году исполняется 50 лет «революции гвоздик» в Португалии. После военного переворота 25 апреля 1974 года, в результате которого был свергнут режим Estado Novo («нового государства»), основанный фашистским диктатором Антониу Салазаром, вспыхнуло массовое движение рабочего класса, что привело к де-факто ситуации двоевластия и могло быть прелюдией к социальной революции. Рабочие требовали не просто покончить с фашизмом, но и покончить с капитализмом вообще и перейти к социализму.

Если бы революция увенчалась успехом, она нанесла бы мощный удар по международному капиталу и вдохновила бы революционные движения по всей Европе и миру.

Но вместо этого выживание капитализма было обеспечено предательством социал-демократии (Социалистической партии, СП) и сталинизма (Португальской коммунистической партии, ПКП) при поддержке различных псевдо-левых организаций, которые действовали в качестве второстепенных агентов империализма. Многие из этих организаций позже объединились в Левый блок (ЛБ).

«Революция гвоздик» была одним из наиболее ярких проявлений бурной международной классовой борьбы, которая разразилась за семилетний период, начавшийся с воинственных студенческих протестов и двухнедельной всеобщей забастовки во Франции в мае-июне 1968 года. Фашистские режимы были свергнуты в Испании и Греции, а британское консервативное правительство Хита было опрокинуто в результате забастовки шахтеров. Массовая оппозиция войне во Вьетнаме, крупные промышленные столкновения и нарастающий политический кризис в Соединенных Штатах привели к отставке президента Ричарда Никсона.

Представленная ниже статья была опубликована в ознаменование тридцатой годовщины «революции гвоздик». В ней объясняется, как СП и ПКП, которым помогали псевдо-левые группы, служившие придатками профсоюзной бюрократии, внесли свой вклад в поражение революции.

Рабочий класс заплатил высокую цену за сохранение капиталистического правления в Португалии и во всем мире, став жертвой трех десятилетий посягательств на уровень жизни и социальные права.

Ни одна из фундаментальных проблем, связанных с капиталистической эксплуатацией и углублением социального неравенства, не была решена. Величайшие ужасы XX века — мировая война, геноцид и перспектива ядерного холокоста, — вновь всплывают на поверхность и становятся нормой, когда державы НАТО ведут войну посредством своих украинских марионеток против России, поддерживают геноцид палестинцев, начатый Израилем, и готовят войны против Ирана и Китая.

Фашистские и авторитарные движения снова стали частью политического ландшафта по всему миру и активно продвигаются правящими элитами. В Португалии ультраправая популистская партия Chega («Хватит!»), политическая наследница Салазара, созданная всего пять лет назад, стала третьей по величине партией в стране на выборах в прошлом месяце.

Тот факт, что основные политические выгоды от усиливающегося экономического кризиса и быстрого ухудшения уровня жизни рабочих получают крайне правые, является результатом политического подавления рабочего класса социал-демократией, сталинизмом и псевдо-левыми, и их абсолютной оппозиции идее революционного свержения капитализма.

С 1975 года все эти тенденции неумолимо сдвигались вправо. Социал-демократия разорвала все связи с реформизмом и начала проводить политику жесткой экономии. После контрреволюционной реставрации капитализма в Советском Союзе политические пережитки сталинизма сами стали открытыми защитниками капитализма. Псевдо-левые отреагировали созданием различных «левопопулистских» партий в союзе со сталинистскими и социал-демократическими течениями, таких как Левый блок.

Хотя они могут выступать с ярой антикапиталистической риторикой, будучи как в оппозиции, так и в правительстве, Левый блок и его аналоги в других странах, такие как «Сириза» в Греции и «Подемос» в Испании, на деле беспощадно отстаивают интересы правящего класса.

Сегодня, как и во время «революции гвоздик», псевдо-левые выступают не от имени рабочего класса, а от имени состоятельных слоев среднего класса в академических и профессиональных кругах, а также профсоюзной бюрократии, озабоченных прежде всего сохранением своего привилегированного существования в качестве защитников системы прибыли.

Мобилизация рабочего класса против войны, геноцида и крайне правого авторитаризма требует формирования нового, марксистского, революционно-интернационального руководства в рабочем классе. Это требует от трудящихся, особенно молодого поколения, знания основных уроков, которые необходимо извлечь из исторической борьбы рабочего класса. Политической основой для такой борьбы является непрерывная защита Международным Комитетом Четвертого Интернационала (МКЧИ) программы и принципов троцкизма.

Ниже следует отредактированный вариант серии из трех статей, посвященной «революции гвоздик», написанной Полом Митчеллом и первоначально опубликованной на Мировом Социалистическом Веб Сайте 15, 16 и 17 июля 2004 года. Усвоение уроков португальских событий является важным элементом политического воспитания революционных кадров, которые должны раз и навсегда положить конец империалистическому варварству.

***

В этом [2004] году исполняется 30 лет со дня «революции гвоздик» в Португалии. После военного переворота 25 апреля 1974 года в стране вспыхнуло массовое движение рабочего класса. Правящая элита смогла предотвратить революцию, воспользовавшись услугами социал-демократической Социалистической партии (СП), сталинистской Португальской коммунистической партии (ПКП) и псевдо-левых группировок.

Ключевую роль в этих событиях сыграл Мариу Суареш, лидер СП во время революции и президент Португалии с 1986 по 1996 год. Выступая ранее в этом году [2004], Суареш предупредил, что Португалия является сегодня страной, демонстрирующей «крайне неравную систему распределения богатства», и сталкивается с «атмосферой открытого протеста и даже социальной и политической напряженности».

Португалия по-прежнему остается одной из беднейших стран Европы.

Суареш продолжил: «Португалия вновь оказалась в глубоком кризисе, в условиях которого определенные элиты не могут понять, какой путь является правильным. Подавляющее большинство португальцев интуитивно ощущают неравенство и трагедию растущей безработицы в обществе, перспективы которого становятся все туманнее».

В отличие от премьер-министра от правой Социал-демократической партии (СДП) Жозе Мануэля Дурана Баррозу, который призвал португальский народ забыть о революции и праздновать «эволюцию», Суареш обеспокоен тем, что правящая элита должна помнить уроки 1974 года. Он предупреждает, что агрессивная приватизация, трудовые контрреформы и сокращение социальных пособий (начатые при его собственном президентстве), а также возрождение имперского прошлого и влияния Португалии путем поддержки войны в Ираке могут спровоцировать новый социальный взрыв.

Корни революции

Революция 1974 года, в конечном счете, была обусловлена запоздалым историческим развитием Португалии в условиях международного развития капитализма и империализма.

С XV века Португалия обладала собственной колониальной империей, в результате чего привилегированная элита страны практически не занималась производственной деятельностью. С развитием ее империалистических соперников, в частности Великобритании, колониальные владения Португалии оказались под угрозой. Войны на Пиренейском полуострове (1807–1814), когда Наполеон вторгся в Испанию и Португалию, что принудило португальские элиты фактически заложить страну Великобритании, еще больше ослабили португальский колониализм. Бразилия стала независимой в 1822 году, и для защиты оставшихся португальских колоний от соперников требовались войска.

Благодаря «англо-португальскому альянсу» Британия стала доминировать в португальской торговле. Мелкие слои буржуазии были разорены, а индустриализация шла медленными темпами. Их недовольство спровоцировало великую борьбу либералов в 1810–1836 годах, но единственным ее результатом стал раздел нескольких крупных помещичьих владений. Португальская монархия была окончательно свергнута революцией 1910 года.

Период после Первой мировой войны 1914–1918 годов был периодом колоссального кризиса мирового капитализма. Эта нестабильность отразилась и на Португалии, в которой с 1910 по 1926 год — в период Первой республики — сменилось восемь президентов и 45 правительств.

В конце войны только 130 000 человек из 6-миллионного населения Португалии работали в промышленности, в основном в небольших мастерских. Как и в России, рабочий класс был чрезвычайно воинственным, в 1917 году он провел всеобщую забастовку и дважды спровоцировал введение буржуазией осадного положения в стране. В 1921 году была основана Португальская коммунистическая партия.

Нестабильность и угроза революционного движения рабочего класса привели к правому перевороту 28 мая 1926 года. Два года спустя Антониу де Оливейра Салазар, преподаватель экономики, был назначен министром финансов, а затем премьер-министром. В ответ на продолжающуюся борьбу рабочего класса, которая достигла своего пика в ходе пятидневного восстания в 1934 году, Салазар провозгласил установление в Португалии корпоративного «нового государства».

Только официальная фашистская партия была легальной — Национальный союз (НС — União Nacional), позже переименованный в Национальное народное действие (ННД — Acção Nacional Popular).

Независимые профсоюзы и забастовки были объявлены вне закона, а рабочие были принуждены вступать в государственные профсоюзы или синдикатос (sindicatos). Салазар установил строгую цензуру и создал тайную полицию, PIDE (Международную полицию защиты государства), которая арестовывала или убивала его политических противников.

Самой важной функцией режима Салазара в глазах правящей элиты Португалии было предотвращение любой борьбы рабочего класса внутри страны и развития оппозиции в колониях. Однако ограниченный национальный характер политики Салазара не мог изолировать страну от мировой экономики. Большая часть ее производства зависела от мирового спроса, и ей приходилось импортировать значительную часть готовой продукции. В 1960-х годах иностранные инвестиции в Португалии утроились, в основном за счет капитала из Соединенных Штатов, но это привело только к чрезвычайной концентрации богатства.

К 1973 году в Португалии насчитывалось около 42 000 компаний, в трети из которых работало менее 10 человек, но доминировали в экономике всего около 150 компаний. Большинство из них были связаны с иностранным капиталом, но возглавлялись несколькими очень богатыми португальскими семьями (Эспириту-Санту, де Мелу, де Бриту, Шампалимо). Например, принадлежащая де Мелу монопольная компания Companhia União Fabril (CUF) владела значительной частью Гвинеи-Бисау и производила 10 процентов валового национального продукта.

Несмотря на вялую индустриализацию, треть населения по-прежнему работала в сельском хозяйстве, многие в крупных поместьях или латифундиях (latifundia). Около 150 000 человек жили в трущобах, сосредоточенных вокруг Лиссабона. Нехватка продовольствия и экономические трудности — в 1960-х годах заработная плата в стране была самой низкой в Европе и составляла 10 долларов США в неделю, — привели к массовой эмиграции почти 1 миллиона человек в другие европейские страны, Бразилию и колонии.

В 1960-х годах также возникли освободительные движения в португальских африканских колониях Ангола, Мозамбик и Гвинея-Бисау. Борьба с тремя партизанскими движениями на протяжении более чем десяти лет серьезно истощила португальскую экономику и рабочую силу. Почти половина бюджета уходила на содержание более 150 000 военнослужащих в Африке. Обязательная военная служба продолжительностью четыре года в сочетании с низким денежным довольствием военнослужащих и плохими условиями службы послужила причиной недовольства и развития оппозиционных настроений в войсках. Это стало основой для возникновения подпольного движения, известного как «движение капитанов».

Продолжающийся экономический спад, вызванный военными кампаниями в Африке, только усилился с началом мирового экономического кризиса, разразившегося в конце 1960-х годов.

Вследствие Бреттон-Вудского соглашения 1944 года американский империализм был вынужден спасать своих европейских и японских соперников от краха, опасаясь, что в противном случае в этих странах разразится социальная революция.

Под эгидой Америки и при поддержке американской экономической и военной мощи был создан ряд агентств, таких как Международный валютный фонд (МВФ), посредством которых мировая экономика поддерживалась массированными вливаниями капитала в виде займов.

Краеугольным камнем денежно-кредитной системы, скреплявшей этот международный порядок, был тот факт, что курс доллара был зафиксирован на уровне 35 долларов США за одну унцию золота. Однако в долгосрочной перспективе США не могли сохранять свою роль в финансировании мировой экономики. Дефицит платежного баланса США постепенно увеличивался, что усугубилось войной во Вьетнаме, в то время как запасы золота неумолимо сокращались. Не имея возможности поддерживать конвертируемость доллара в золото, президент Ричард Никсон 15 августа 1971 года прекратил действие золотого стандарта в отношении доллара. Коллапс Бреттон-Вудской системы вызвал стремительный рост мировой инфляции, за которым в 1973–1975 годах последовала самая серьезная рецессия, какую мир видел с 1930-х годов, а также колоссальный рост классовой борьбы в одной стране за другой.

Революция в Португалии должна была развиваться в качестве составной части общеевропейской и мировой борьбы рабочего класса за социализм. Но вместо этого выживание капитализма было обеспечено предательством социал-демократии и сталинизма при поддержке мелкобуржуазных псевдо-левых групп.

Подготовка к государственному перевороту

Столкнувшись с восстаниями в колониях и волной забастовок в Португалии, военные руководители приняли меры для защиты капитализма и прекращения наступления рабочего класса и крестьян.

В феврале 1974 года генерал Антониу ди Спинола, заместитель командующего армией и директор двух ведущих монополий Португалии, включая CUF, опубликовал книгу Португалия и будущее. В ней критиковалась африканская политика преемника Салазара, Марселу Каэтану, и содержался призыв к культивированию умеренной чернокожей элиты, которая могла бы дистанцироваться от националистов в колониях. Каэтану запретил книгу и уволил Спинолу и командующего армией генерала Кошту Гомиша, который санкционировал ее публикацию.

В том же месяце в Калдаш-да-Раинья на севере страны произошло неудавшееся военное восстание. Манифест «движения капитанов» от 18 марта расхваливал Спинолу и Гомеша и выражал полную поддержку войскам в Калдаш-да-Раинья, заявив, что «их дело — это наше дело».

Лидеры «движения капитанов» обсудили манифест со Спинолой и Гомешем и запланировали государственный переворот на 25 апреля 1974 года.

В тот день Движение вооруженных сил (ДВС — Movimento das Forças Armadas), как теперь называли «движение капитанов», объявило, что оно решило «интерпретировать пожелания народа» и свергнуть Каэтану. В действительности Каэтану сам попросил Спинолу не допустить, чтобы страна «попала в руки толпы». Результатом стало формирование Совета национального спасения (СНС — Junta da Salvação Nacional), полностью состоящего из высокопоставленных военных офицеров, а президентом был назначен Спинола.

Спинола намеревался ограничить переворот простой renovação (реновацией), но переворот немедленно вывел массы, требовавшие дальнейших перемен, на улицы. Разъяренные толпы требовали saneamento (расплаты) с чиновниками и сторонниками старого режима. Несколько членов PIDE были убиты. Рабочие начали захватывать фабрики, офисы и магазины, а крестьяне — сельскохозяйственные угодья. Неделю спустя на Первое мая полмиллиона человек прошли маршем по Лиссабону. Революционные настроения распространились и на вооруженные силы. Солдаты и матросы маршировали бок о бок с рабочими, неся знамена с призывами к социализму.

Ранее запрещенные партии вышли из подполья или вернулись из изгнания, в том числе ПКП во главе с Алвару Куньялом и СП во главе с Мариу Суарешем. Наиболее дальновидные представители правящей элиты понимали, какую жизненно важную роль должны будут сыграть эти партии, чтобы предотвратить развитие революции.

Один из важнейших вопросов революции касался характера ДВС и его подразделения для «вооруженных интервенций», Континентального оперативного командования (COPCON), состоявшего из 5000 элитных военнослужащих, командующим которым был Отелу Сарайва де Карвалью.

ДВС культивировал идею «союза ДВС и народа». СП, ПКП и псевдо-левые группы никогда не оспаривали эту фарсовую ложь. Вместо этого ПКП объявила ДВС «гарантом демократии» и установила тесные отношения с Карвалью, генералом Вашку Гонсалвишом и другими членами СНС.

Только Международный Комитет Четвертого Интернационала и его португальские сторонники, Лига за построение революционной партии (ЛПРП), призывали ПКП и СП порвать с буржуазными партиями, государственным аппаратом и ДВС. Они требовали роспуска армии и создания рабочих, крестьянских и солдатских советов в противовес ДВС и его предложениям о созыве Учредительного собрания.

Первое временное правительство

16 мая 1974 года Спинола сформировал Первое временное правительство, в котором военные заняли семь постов. Также по два поста получили ПКП, СП и полуфашистская Народно-демократическая партия (НДП, Partido Popular Democrático). НДП была основана вскоре после революции, а ее лидер Франсишку де Са Карнейру, который был депутатом во время правления Каэтану, согласился с включением ПКП во Временное правительство, зная, какую важную роль сталинисты должны будут сыграть в борьбе с оппозицией рабочего класса.

На протяжении всей революции ПКП ориентировалась на государственный аппарат и ДВС, тем самым привязывая рабочий класс к правящей элите.

В целях укрепления трудовой дисциплины и реализации программы жесткой экономии в рамках программы ДВС «битва за производство» лидер ПКП Алвару Куньял был назначен министром без портфеля, а Авелину Гонсалвиш из ПКП стал министром труда. ПКП занимала этот пост и в последующих временных правительствах, призывая рабочих «спасать национальную экономику» и осуждая любое проявление самостоятельной деятельности рабочего класса.

Члены ПКП также входили в состав руководящего совета ДВС.

ДВС превратился в самый важный орган, принимающий решения в стране. Руководство ДВС осуществлялось Советом двадцати, решения которого обычно требовали ратификации со стороны 240 делегатов, составлявших Генеральную ассамблею. В состав Совета двадцати входили президент и шесть других членов СНС, пять военных министров (премьер-министр, два министра без портфеля и министры внутренних дел и труда), а также Отелу Сарайва ди Карвалью, командующий подразделениями «вооруженных интервенций» COPCON. На протяжении всей революции лидеры COPCON обещали, что «в конечном итоге» вооружат рабочий класс, но их реальная роль заключалась в предотвращении создания групп народной милиции или рабочих ополчений.

Политическая программа ДВС предусматривала создание временного правительства, которое организовало бы выборы в Учредительное собрание, которому, в свою очередь, было бы поручено разработать новую конституцию.

Рост популярности ДВС можно отнести на счет ПКП, которая продвигала концепцию «союза армии и народа» и прославляла так называемых левых военных генералов, таких как Карвалью и Вашку Гонсалвиша. ПКП заявляла: «ДВС является движущей силой и гарантией нашей революции… ПКП считает, что союз между народным движением и ДВС является необходимым и решающим фактором для установления демократического режима, главной гарантией развития революционного процесса».

На момент апрельского переворота СП насчитывала не более 200 человек. К следующему году она выросла до 60 000 членов, в основном это были «белые воротнички» и специалисты. Ее рост можно было объяснить действиями ПКП и псевдо-левых групп, а также поддержкой, которую она получила от западных держав.

ПКП укрепила правых в Португалии, расколов рабочий класс своим сотрудничеством с ДВС, захватив газету СП Republica и совершая физические нападения на собрания СП. Осуждая забастовки рабочих, призывая к созданию монолитного профсоюза под своим контролем и поддерживая военную диктатуру ДВС, ПКП дала лидеру СП Мариу Суарешу возможность выставлять себя более радикальным, демократичным и даже более марксистским кандидатом, чем Куньял из ПКП.

Западные державы были встревожены тем, что Португалия — одна из стран-основательниц альянса НАТО — столкнулась с революцией. Госсекретарь США Генри Киссинджер сказал Суарешу, что ему выпала роль «Керенского [российского буржуазного лидера, недолгое правление которого предшествовало Октябрьской революции] в Португалии». Результатом империалистических интриг стал приток иностранной финансовой помощи в организацию, в частности, от Лейбористской партии Великобритании и французской Социалистической партии. В феврале 1975 года Эдвард Кеннеди принял участие в дискуссии за круглым столом с лидерами СП.

Первому съезду СП в декабре 1974 года социал-демократические партии со всего мира направили братские поздравления. Приглашенным оратором был Сантьяго Каррильо, лидер Коммунистической партии Испании.

Законы о борьбе с забастовками

После переворота забастовки охватили все отрасли экономики. Рабочие создали комитеты, которые требовали минимальной заработной платы, ареста сторонников фашизма, рабочего контроля над производством и социализма. 15 мая 1974 года 8400 рабочих заняли верфи Лиснаве. Работники компании Timex объявили забастовку 3 июня, продолжив борьбу, начатую в ноябре 1973 года, а две недели спустя 25 000 работников логистики объявили забастовку, парализовав работу почтовой и телефонной служб. Газеты были захвачены, и на их страницах появились партийные манифесты.

Бывшие корпоративные профсоюзы, которые ПКП возглавила посредством своей межотраслевой федерации профсоюзов, осудили забастовки как «безответственные», а их требования — как «невыполнимые», и организовали демонстрацию против забастовок в Лиссабоне. Армия была использована для подавления забастовки на Timex и защиты завода и его оборудования. Трансляция культурного фестиваля, на котором театральная группа Comuna выступила с нападками на католическую церковь, была отключена по приказу «вышестоящих властей».

Конфедерация португальской промышленности (КПП, Confederação da Indústria Portuguesa) предупредила, что действия рабочего класса «опасны для национальной экономики». КПП публично призывала к демократии западного типа, но многие из ее членов также финансировали фашистские партии и организации, в том числе основанную самим Салазаром Христианско-демократическую партию (ХДП). Монополия семьи де Мелу CUF финансировала Демократический и социальный центр (ДСЦ — Centro Democrático Social, предшественник правой Народной партии, которая входит в сегодняшнее [2004] коалиционное правительство).

ДСЦ была основана Фрейтасом ду Амаралом, бывшим советником Каэтано, и поддерживалась католической организацией Opus Dei. Однако эти организации не пользовались поддержкой населения. Первый съезд ДСЦ в январе 1975 года пришлось отменить из-за протестов на улицах. Дальнейшие съезды проводились тайно.

27 августа временное правительство представило Закон о борьбе с забастовками, в разработке которого участвовали ПКП и СП. Забастовки разрешались только в том случае, если считалось, что они «соответствуют духу программы ДВС». Все забастовки должны были сопровождаться голосованием и 30-дневным периодом ожидания. Забастовки в основных службах были запрещены, а политические забастовки или забастовки солидарности и оккупации зданий были запрещены. На следующий день армейские подразделения, включая COPCON, окружили аэропорт Лиссабона, который заняли работники государственной авиакомпании Transportes Aéreos Portugueses (TAP). Рабочих, отказавшихся подчиняться военным приказам, арестовали, сказав, что они будут восстановлены на работе только «при условии, что больше не будут участвовать в политической деятельности».

Еще два переворота

Действия социал-демократов и сталинистов придали реакции второе дыхание. 10 сентября 1974 года Спинола обратился к «молчаливому большинству», призывая его «пробудиться и защитить страну от экстремистского тоталитаризма». Две недели спустя была запланирована демонстрация. В ответ на переброску войск и закрытие радиостанций и телеканалов рабочие возвели баррикады и предотвратили попытку государственного переворота. Но Спиноле просто позволили уйти в отставку с поста президента, а его место занял его старый начальник генерал Кошта Гомиш.

Было сформировано новое временное правительство за вычетом Спинолы и трех других членов СНС, которому суждено было просуществовать до следующей попытки правого переворота в марте 1975 года.

В январе 1975 года была создана Федерация рабочих комитетов под названием Inter-Empresas, объединявшая рабочих Timex, TAP, Lisnave и других компаний. Одним из первых ее действий стала организация демонстрации против прибытия кораблей НАТО в лиссабонские доки. Временное правительство запретило все демонстрации, а ПКП выступила с нападками на их организаторов. Несмотря на это, в акции протеста приняли участие 40 000 человек.

Затем правительство одобрило экономический план, разработанный майором Эрнешту Аугушту ди Мелу Антунишем, который был членом «Группы девяти» руководителей ДВС и который был одобрен Генеральной ассамблеей ДВС. План исключал «социал-демократический контроль за управлением капитализмом... но он не исключает плюралистического общества... ведущаяся сейчас классовая борьба должна учитывать альтернативную роль, которую теперь могут играть средние классы».

В этом плане содержался призыв к частичной национализации, захвату некоторых крупных и плохо управляемых поместий и увеличению иностранных инвестиций.

В начале марта 1975 года Спинола предпринял еще одну попытку государственного переворота, санкционированную Киссинджером и послом США Фрэнком Карлуччи, но в последнюю минуту его войска взбунтовались. Спинола бежал в Испанию, а затем в Бразилию. Многие бизнесмены, стоявшие за попыткой государственного переворота, были арестованы, в том числе семь членов семьи Эспириту Санту, владевшей одним из крупнейших банков Португалии, а также члены семьи де Мелу, но позже все они были освобождены.

Совет национального спасения был упразднен и заменен Революционным советом. На волне сопротивления рабочего класса было сформировано четвертое временное правительство, которое национализировало коммерческие банки (но не три международных банка). Поскольку банки часто контролировали крупные холдинги, правительство взяло под свой контроль почти все газеты, страховые компании, отели, строительные компании и многие другие виды бизнеса, что было эквивалентно 70 процентам валового национального продукта страны. Была повышена минимальная заработная плата и обещана программа аграрной реформы.

ПКП послушно заявила, что бизнес был «национализирован и поставлен на службу народа», но предложенная капиталистическая национализация отличалась от той, что была проведена в большинстве западных стран после Второй мировой войны, только масштабами. Экономическая и государственная власть все еще находилась в руках буржуазии, отчасти благодаря ее теневому влиянию на социал-демократическую и сталинистскую партии. Национализация была направлена на создание более стабильной инфраструктуры и среды для частного предпринимательства, а также ограничение власти рабочих комитетов путем превращения назначения руководителей в государственную функцию.

Учредительное собрание

25 апреля 1975 года состоялись выборы в Учредительное собрание, на которое была возложена ответственность за разработку проекта конституции. СП получила почти 38 процентов голосов, НДП — 26,4 процента, а ПКП — 13 процентов.

После выборов и в отсутствие каких-либо признаков обещанных аграрных реформ сельские движения присоединились к бунтарски-настроенным рабочим в городах. Безземельные сельскохозяйственные рабочие на юге захватили крупные сельскохозяйственные угодья, на которых они работали, и начали коллективно развивать их с помощью таких организаций, как Красный комитет Алентежу. ПКП назвала этот передел земель «анархическим» и предложила, чтобы все будущие переделы контролировались профсоюзами (которые, в свою очередь, контролировала ПКП).

В период с июня по август 1975 года, после выхода СП и НДП из состава четвертого временного правительства в связи с делом газеты Republica, ПКП и ее союзники фактически получили контроль над государством и министерствами. «Гонсалвишты», как называли военное крыло ПКП, доминировали в Революционном совете при ДВС.

ДВС и ПКП создали Фронт революционного единства (ФРЕ, Frente de Unidade Revolucionária), чтобы «институционализировать» «пакт» между ДВС и народом. Это предполагало формирование местных собраний, муниципальных ассамблей и Национального народного собрания, которое должно было заменить временное правительство. Цель предложения ДВС состояла в том, чтобы укрепить контроль буржуазных военных офицеров, разрушить независимый характер возникших рабочих комитетов и предотвратить движение к двоевластию и созданию советов. Собрания могли начать свою работу только после «оценки ДВС» и подлежали военному контролю на всех уровнях, чтобы сохранять свою «независимость от всех партий». В вооруженных силах были запрещены все политические организации, за исключением самого ДВС.

Псевдо-левые группы среднего класса

ФРЕ был Народным фронтом, созданным для того, чтобы предать революцию в самый критический момент, и он должен был получить поддержку большинства псевдо-левых группировок. Эти группы утверждали, что предложения ДВС/COPCON являлись «надежной основой для разработки революционной политической программы», и что ассамблеи, называемые «автономными органами народной власти» (на деле, полностью подконтрольные ДВС), представляют собой «путь вперед для революционного процесса».

Среди партий, подписавших «Соглашение о единстве» и присоединившихся к ФРЕ, были секции международных организаций, называвшие себя троцкистами.

Международная социалистическая организация (МСО) (сегодня Социалистическая рабочая партия Великобритании) была представлена Революционной партией пролетариата (РПП — Partido Revolucionário do Proletariado). Основатели Международной социалистической организации вышли из Четвертого Интернационала в 1940-х годах, утверждая, что сталинистская бюрократия в Советском Союзе и его сателлитах превратилась в новый класс в новой социальной системе (государственный капитализм). Это не только обеспечило сталинистской бюрократии легитимную экономическую и политическую роль, которая отрицала ее паразитический характер (так как, по Марксу, появление каждого нового класса на исторической арене было вызвано необходимостью развития производственных сил), но и выразило преклонение перед послевоенной стабилизацией империализма. Радикальная фразеология МСО, прославление ею профсоюзного синдикализма в сочетании с полуанархической позицией служили лишь для того, чтобы скрыть ее отказ бросить вызов политическому господству социал-демократической и сталинистской бюрократии над рабочим классом.

РПП оказала безоговорочную поддержку ДВС и COPCON. Она приветствовала «предложение ДВС о налаживании связей между армией и народом» как «великую победу тех, кто в течение нескольких месяцев боролся за создание революционных советов». Предложение ДВС о создании «военного правительства без партий» четко совпадало с ее собственным лозунгом «революционного правительства без партий».

Паблоистский Объединенный Секретариат Четвертого Интернационала (ОС) имел в Португалии две организации — официальную Интернационалистскую коммунистическую лигу (ИКЛ — Liga Comunista Internacionalista) и «сочувствующую» секцию — Рабочую революционную партию (РРП — Partido Revolucionário dos Trabalhadores) [1].

ОС возник в результате раскола в Четвертом Интернационале в 1953 году. Большая часть руководства ЧИ, возглавляемого Мишелем Пабло, пришла к выводу, что сталинизм доказал свою способность свергнуть капиталистическую власть. Из этого следовало, что деформированные рабочие государства, созданные бюрократией в Восточной Европе, были образцом для будущего. Давление на сталинистскую бюрократию — вплоть до призывов к началу Третьей мировой войны между СССР и Соединенными Штатами — вынудило бы ее к дальнейшей политической борьбе, к захвату государственной власти и созданию «деформированных рабочих государств», эпоха которых растянулась бы на «несколько веков».

Под руководством Джеймса Кэннона из Социалистической рабочей партии США был создан Международный Комитет Четвертого Интернационала. МКЧИ отверг импрессионистские выводы о революционной роли сталинизма, к которым пришли МСО и ОС, и выступил в защиту анализа, проделанного Львом Троцким, согласно которому либо рабочий класс устранит паразитическую бюрократию в ходе политической революции, либо бюрократия проведет реставрацию капитализма.

В своем международном журнале Intercontinental Press ОС отклонил предложения ассамблеи ДВС, заявив, что Отелу Сарайва де Карвалью пытается установить «беспартийную военную диктатуру».

Хотя формально это было правильно, ОС ориентировался на СП и Учредительное собрание, приветствуя их как «единственный форум, на котором можно открыто обсуждать проблемы масс». Вместо того чтобы призывать к созданию по-настоящему независимых рабочих комитетов, ОС назвал призывы к созданию советов «антидемократическими» и «неосуществимыми».

В Португалии обе организации паблоистов поддержали ДВС и COPCON, призвав к «реальному и прочному объединению с движением эксплуатируемых масс». РРП заявила, что ее ранняя характеристика ДВС как «буржуазного движения... защищающего фундаментальные интересы капитала», была неправильной сейчас, когда установилось «двоевластие», а военные комитеты стали «инициативой на пути к советской власти».

Неспособность ОС предоставить последовательный анализ событий в Португалии в наиболее критические периоды была продемонстрирована в выпуске Intercontinental Press от 4 августа 1975 года. В одной статье говорилось, что угрозы военного путча в стране нет, в то время как в другой говорилось, что события движутся к открытой военной диктатуре. В номере от 8 сентября главный теоретик ОС Эрнест Мандель изменил свою предыдущую позицию, осудив Intercontinental Press за поддержку Учредительного собрания и раскритиковав ИКЛ за то, что она сотрудничала с ПКП в рамках Фронта революционного единства.

Эта критика была высказана не с точки зрения необходимости непримиримой борьбы за освобождение рабочего класса от контрреволюционного руководства сталинизма, а потому, что Мандель считал, что португальцы не смогли «воспользоваться возможностью вынудить ПКП занять определенную позицию в отношении выполнения основных задач, необходимых для прогресса революции».

Поддержку ДВС и COPCON оказали около 70 других псевдо-левых партий.

Движение левых социалистов (ДЛС — Movimento de Esquerda Socialista) [2], возникшее в результате раскола в ПКП, в 1973 году заявило, что «поддержка ДВС рабочим классом должна идти рука об руку с поддержкой рабочего класса военными». Оно утверждало, что сейчас неподходящее время для создания партии — следовательно, оно претендует только на то, чтобы быть движением, — и что ПКП была «единственной партией, способной мобилизовать массы».

Лига единства и революционных действий (ЛЕРД) была создана в 1967 году как группа, пропагандирующая прямые действия, занимавшаяся решением местных проблем под лозунгом «социализм снизу». Эта организация критически поддержала ДВС в его «прогрессивных мерах», утверждая, что это позволит рабочим «создать зародыши альтернативных форм социальной организации».

Существовало также несколько маоистских группировок, наиболее важной из которых было Революционное движение португальского пролетариата (РДПП). В 1970 году РДПП откололась от ПКП, которую оно теперь называло «социал-фашистской» партией. Эта группа открыто примкнула к буржуазии.

На президентских выборах в июне 1976 года РДПП призвала своих сторонников голосовать за Рамалью Эанеша, кандидата «закона и порядка», поддерживаемого СП. Лидер РДПП Арналду Матуш назвал COPCON «самой демократичной полицией в мире». COPCON вскоре арестовала более 400 членов РДПП в районе Лиссабона в мае 1975 года, используя информацию из старых дел PIDE.

Единственным прочным «наследием» РДПП является то, что Жозе Мануэль Дуран Баррозу, лидер организации во время революции, в настоящее время [2004] является премьер-министром правого коалиционного правительства, возглавляемого Социал-демократической партией.

Роль МКЧИ

Только МКЧИ и его португальские сторонники, Лига за построение революционной партии (Liga para Construção do Partido Revolucionário — ЛПРП), призывали ПКП и СП порвать с правыми партиями, государственным аппаратом и ДВС. Они требовали роспуска армии и создания рабочих, крестьянских и солдатских советов в противовес ДВС и его предложениям о созыве фиктивного Учредительного собрания.

МКЧИ настаивал: «Армия остается инструментом буржуазного государства, которое должно быть разрушено посредством вмешательства рабочего класса. Идея о том, что армия как таковая может играть революционную роль, абсолютно реакционна». («Заявление Международного Комитета Четвертого Интернационала о Португалии после 25 ноября», опубликованное Джеком Гейлом в брошюре «Revisionists & Portugal», Labor Publications, ноябрь 1975 г.).

«Серия мятежей в португальской армии свидетельствует о глубоком кризисе… Абсолютно нельзя доверять так называемым левым генералам, таким как Гонсалвиш и Карвалью, которые сами выражают колебания мелкой буржуазии» (там же).

Прежде всего это означало срочную необходимость создания секции МКЧИ, единственной организации, способной повести за собой рабочий класс и захватить власть.

COPCON распадается

В условиях продолжающихся беспорядков «жарким летом» 1975 года «Группа девяти» офицеров из Революционного совета, окружавшая Мелу Антуниша, предупредила о том, что государство «скатывается к анархии», и убедила большинство делегатов от армии отстранить Вашку Гонсалвиша. Потеряв большинство, премьер-министр Гонсалвиш подал в отставку. Пятое временное правительство, в котором доминировала ПКП, столкнувшись с призывом рабочего класса взять власть в свои руки, просто подало в отставку вместе с Гонсалвишом.

Социалистическая партия и Народно-демократическая партия присоединились к шестому временному правительству — опять же с участием ПКП — во главе с адмиралом Жозе Батишту Пиньейру ди Азеведу. Правительство немедленно распространило секретный план, известный как «План полковников», предусматривавший реализацию экономического плана Антуниша по оживлению частного сектора и реструктуризации государственного сектора. В нем содержался призыв к принятию законов о наказании вооруженных гражданских лиц, формированию Групп для военных интервенций, чтобы распустить COPCON и провести чистку воинских частей, находящихся под влиянием левых, возвращению газеты Republica во владение СП и «решению проблемы» Radio Renascenca. Сотрудники Radio Renascenca захватили радиостанцию, принадлежавшую католической церкви, и она стала главным рупором Фронта революционного единства.

Кризис достиг апогея. Против недавно сформированного шестого правительства и Революционного совета выступило так много слоев общества, что возникла ситуация двоевластия.

29 сентября премьер-министр Пиньейру ди Азеведу отдал приказ о захвате военными всех радиостанций. COPCON поклялся «защищать трудящихся».

7 ноября были взорваны передатчики радиостанции Radio Renascenca. На следующий день, так ничему и не научившись и ничего не поняв, псевдо-левая Революционная партия пролетариата обратилась к офицерам ДВС с призывом возглавить вооруженное восстание, заявив: «Зная преданность очень многих офицеров армии и флота революционному процессу, а также должности, которые они занимают на уровне командования подразделениями, легко представить себе схему, основанную на вылазке этих войск в ходе операции, подобной той, что произошла 25 апреля».

РПП продолжила: «Как показывает вся история, буржуазия поощряет гражданскую войну, чтобы защитить свои интересы. К счастью, в Португалии у правого крыла нет армии. Они полагаются на наемников, базирующихся в Испании, или на армии США и НАТО».

В течение нескольких дней правое крыло показало, насколько неправа была РПП. 25 ноября 1975 года полковник Антониу Душ Сантуш Рамалью Эанеш объявил чрезвычайное положение. Армия и Объединенный военный фронт (ОВФ — Frente Militar Unida), в который входили РДПП, Антуниш и Рамалью Эанеш, приступили к разбору баррикад и разоружению рабочих и солдат практически без единого выстрела. COPCON, наряду с «рядовыми» военными организациями, такими как «Объединенные солдаты победят» (ОСП — Soldados Unidos Vencerão), которые в предыдущие недели мобилизовывали десятки тысяч на демонстрации, капитулировали перед лицом примерно 200 коммандос.

В январе 1976 года цены на продукты питания выросли на 40 процентов, Radio Renascenca было возвращено Церкви, а большая часть сотрудников тайной полиции в PIDE была освобождена.

2 апреля 1976 года была провозглашена новая конституция, «ориентирующая» страну на построение социализма. В ней национализация и захват земель были объявлены необратимыми. Несколько недель спустя состоялись выборы в новый парламент, Ассамблею республики, которые привели к победе СП. Почти сразу же Суареш обратился к МВФ и начал программу структурной перестройки.

В течение последующих лет буржуазия вернула себе то, от чего ранее была вынуждена отказаться. Нынешнее правительство Дурана Баррозу завершает разрушение социальных условий своей политикой усиления «гибкости» рабочей силы (т.е. эксплуатации), перераспределения богатства в пользу богатых и приватизации.

То, что португальская буржуазия сумела пережить революцию, произошло главным образом благодаря предательству ПКП и ее псевдо-левых прихлебателей, которые привязали рабочий класс к буржуазным партиям, государственной машине и Движению вооруженных сил. Успех португальской революции стал бы мощным ударом по международному капиталу и вдохновил бы движения, развивавшиеся по всему миру в 1970-х годах.

Примечания:

[1] В 1978 году ИКЛ и РРП объединились в Революционную социалистическую партию (РСП), которая затем основала Левый блок в 1999 году в результате слияния с проалбанским Маоистским демократическим союзом и группой изгнанников из Коммунистической партии «Политика XXI». В 2004 году РСП самораспустилась и превратилась лишь в тенденцию в составе Левого блока.

[2] ДЛС прекратило свою деятельность в 1981 году и было официально распущено в 1997 году. Многие деятели, основавшие и активно работавшие в ДЛС, позже присоединились к СП и заняли высокие государственные посты, включая Жоржи Сампайю (президент Португалии в 1996–2006 годах), Эдуарду Ферру Родригеша (генеральный секретарь СП в 2002–2004 годах и председатель Ассамблеи Республики в 2015–2022 годах).